user: Крис Брэдфорд

[2].

Малик раздраженно фыркнул, но махнул ему садиться. Хазим, юноша из Йемена с

выдающимися бровями и угловатым лицом, был бы красивым, если бы не его опущенные

вниз уголки губ. Он осторожно занял место среди других членов Братства.

Комната была полна мужчин, одетых в одеяния длиной до лодыжек, белый цвет

оберегал от жары. У некоторых на голове не было ничего, у других – красно-белые платки.

Они сидели на больших подушках, левая нога подогнута, правая рука лежала на правом

колене, а левый локоть – на подлокотнике. Перед каждым стояла миска, откуда мужчины

брали листья и жевали, оживленно общаясь.

По традиции в комнате мафрай было два ряда окон, верхние были украшены

витражами, лучи вечернего солнца окрашивались в цвета радуги, падая на покрытый

ковром пол. На нижнем ряду обычные окна были распахнуты, чтобы комната

проветривалась. Хазим не привык к местной жаре и был рад ветерку. С верхнего этажа

ему открывался прекрасный вид на Сану, столицу Йемена. Выгоревшие на солнце крыши

белых и песочного цвета домов тянулись вдалеке, переходя в горы.

- И где твой кат? – осведомился Малик.

Хазим виновато вскинул руки.

- Простите, я беспокоился о перелете, на рынок зайти не успел.

- Пф! – фыркнул Малик. – Я не потерплю опозданий и неуважения к нашим

традициям. Понятно?

Хазим кивнул, заерзав под тяжелым взглядом мужчины. Но выражение лица Малика

быстро сменилось улыбкой, он хлопнул Хазима по спине.

- На этот раз прощаю, Хазим. Ты ведь был осторожен. Кедар, поделись с ним, -

приказал он сидящему слева от Хазима мужчине. – Нельзя в Йемене сидеть без ката.

Кедар напоминал Геракла телосложением, борода его была тонкой, он протянул

Хазиму пригоршню листьев. В Йемене было принято жевать кат. Мужчины собирались

вечером, сидели и жевали листья, общались, это было так же, как для американцев зайти в

кафе и выпить кофе, а для англичан – как чаепитие, вот только кат оказывал действие,

схожее с реакцией на несколько чашек крепкого эспрессо.

Благодарно кивнув, Хазим сунул пару листьев в рот и разжевал. Горький сок попал на

язык.

- У вас нет кокаина? – спросил он, стараясь не кривиться.

Малик недовольно вскинул руки, кривясь, и повернулся к мужчине с редеющими

волосами и в круглых очках.

- О чем я и говорил, Бахир! В нем американский яд. Вон хорошая йеменская вода, -

он указал на большой кувшин на круглом деревянном столике. – Но здесь ты насладишься

только катом.

Выбрав самые сочные листья, Малик сунул их за левую щеку. Он медленно жевал,

глядя, как Хазим наполняет свой стакан.

- У него даже нет бороды! – фыркнул он.

Потягивая воду, Хазим невольно коснулся бритого лица и огляделся на бородатых

товарищей. Все следили за ним.

- Он похож на младенца, - отозвался Бахир. – Эй, народ, да это же малыш Хазим!

Собравшиеся рассмеялись. Хазим стыдливо покраснел, уставившись в пол. Но шутки

были без злого умысла, ведь все здесь знали правду. Хазима пригласили в высший круг

Братства, потому что он доказал, что может легко влиться в американскую жизнь.

Малик ободряюще похлопал Хазима по плечу.

- Хватит! Все собрались, пора начинать! – сообщил он.

Смех быстро утих, все разговоры прекратились.

- Братья мои, - начал он, раскинув руки. – Наша организация слишком долго

скрывалась в тени. Пора с ужасающей силой напасть на нашего врага. Атака на башни-

близнецы поразила сердце Америки. Я же хочу, чтобы мы уничтожили ее душу!

Малик гладил кинжал джамбийя , пока говорил. Изогнутый нож был за его кожаным

поясом, чтобы всего его видели. Полудрагоценные камни украшали деревянные ножны,

они мерцали в свете угасающего солнца, рукоять кинжала была из редкого рога носорога,

и потому никто не усомнился бы в его статусе лидера. У большинства мужчин в Йемене

такие кинжалы были признаком мужества, но были тупыми, Малик же затачивал лезвие,

он перерезал им много глоток врагов.

- Мы ударим Америке по больному месту, - продолжил он, распаляясь. – Мудрец как-

то сказал: «Убей нескольких, рань многих, оставь шрамы тысячам». Но мы в этот раз

похитим лишь одного неверного.

Он замолчал, чтобы все насторожились и слушали только его.

- Кто цель? – выдохнул Бахир.

- Дочь президента.

Ответом ему были вскрики и вздохи. Но не отвращения, а восхищения планом.

Но Хазим не мог скрыть скепсиса.

- Вы собрались похитить дочь президента? Его семью вообще-то защищают сильнее