Барбанель Игоревна - Хранители. Поиск пути

Совершенно неожиданно лес прервался, как отрезанный. Перед нами была просторная пустошь, кое где покрытая редким кустарником. Далеко на горизонте виднелись деревья - там продолжался лес, но мы закончили свой путь. Посреди пустоши виднелся храм-пирамида, похожий на тот, что стоял у нас на центральной площади, но намного, намного больший. Недалеко от него двигались крошечные фигурки людей.

- Они уже почти на месте. Мы успеем? - тревожно спросил Андрей.

- Очень надеюсь - ответил я, и мы помчались к храму.

Самир почуял нас еще до того, как мы показались из леса, и теперь спешно выкрикивал указания. Нас было мало, очень мало и мы находились на открытом месте. И самое неприятное - почему то в этом месте наша связь с лесом существенно ослабла, а значит ослабла и наша сила.

Запретное место, черная земля - проклятая, огороженная невидимой стеной потому что на ней совершилось что-то страшное, омерзительное. Оскверненным - вот каким было это место. Ощущение того, что нам нельзя здесь находится по мере приближения к храму стало настолько сильным, что у меня зашевелились волосы на голове, а лиарны глухо рычали, выдыхая пар в ледяной, ненормально густой воздух.

Как только мы подъехали на расстоянии выстрела, в нас полетели пули, и что еще хуже, совсем рядом загремели взрывы. Чужаки успели пополнить свои боезапасы, и гранатометов у них было теперь три, а нас так мало...

Я лихорадочно соображал, как подобраться поближе без значительных потерь. Лиарны и их наездники пока умудрялись лавировать по пустоши, наученные горьким опытом прошлой стычки, но долго продлиться это не могло.

Я мысленно приказал разделиться на небольшие группы и попытаться обойти противника с флангов. Удался ли наш маневр, мы узнать не успели, потому что стали происходить непонятные вещи.

То ли свист, то ли крик, прорезал шум от автоматных очередей и взрывов, и тень огромных крыльев накрыла ту часть равнины, где стояли чужаки. Это были не птицы. Я потер глаза, чтобы убедится что вижу то, что вижу. Существа, яростно кружащие над нарушителями, были похожи на лиарнов, но меньше размером, и с крыльями.

Я не мог придти в себя от изумления, а другая моя часть, связанная с лиарном, взорвалась от ликования. Зверь подо мной совершил несколько скачков, затем присел на задние лапы, забив передними в воздухе, и издал непередаваемый рев. Я с трудом удержался на нем.

А с воздуха ему ответили такими же торжествующими криками.

Одно крылатое создание отделилось от рвущей, терзающей и топчущей чужаков стаи и полетело в мою сторону. На его спине кто-то сидел... Я боялся верить своим глазам, боялся дышать, чтобы не разрушить это наваждение.

Длинные светлые волосы развевались на ветру, хрупкая фигурка изящно наклонилась вперед, чтобы удерживать равновесие. Я все еще не верил, когда этот крылатый лиарн приземлился передо мной, вспахав землю когтями, а с него соскочила и бросилась ко мне Аля.

- Цветочек - прошептал я, когда она с разбега врезалась в меня. Серые глаза были полны слез. Я гладил волосы, ощупывал руки, плечи, неправдоподобно тонкую талию и все повторял ее имя, не в силах выдавить из себя ничего другого. Пустошь, чужаки, армия Самира, все поплыло, стало размытым и нечетким. Я потер глаза и понял что они мокрые.

- Ты плачешь? - спросила Аля, сама заливаясь слезами и улыбаясь одновременно. Теперь я жадно изучал ее лицо, подмечая едва уловимые изменения. Она словно стала старше и сильнее, нежная кожа обветрилась, а тело было намного мускулистее.

Аля занималась тем же, нежно проводя руками по моему лицу, и одновременно целуя все, до чего могла дотянуться. Чтобы облегчить ей задачу я перехватил Алю за пояс и приподнял.

- Эй, мне жаль вас прерывать, но у нас тут война. - заорал Андрей. - Стоите, как две мишени посреди поля! Привет Аля, я рад что ты в порядке. Тимур, приди в себя и вытри сопли! Командуй, твою мать!

Я огромным усилием воли заставил себя не врезать Андрею - он был прав - и быстро огляделся. Миллион вопросов придется оставить на потом, а сейчас...

Крылатые создания полностью поменяли ситуацию, пока чужаки справлялись с последствиями их неожиданного появления, наши воспользовались передышкой и врезались в ряды противника. Командовать было нечего, все что я мог сказать - это не убивать тех, кто добровольно прекратил сопротивление. Мы победили.

Но того, кого я больше всего хотел сейчас увидеть мертвым или живым, не было. Мне не нужно было много времени, чтобы сообразить, где он может быть.