Манскова Витальевна - В городе Солнца

И вскоре Генрих, Иоганн и Шнобель спускались вниз по ступеням старой лестницы. Она быстро закончилась, и привела их в довольно обширное помещение с низко нависающим потолком. Здесь некоторые из плит пола, как оказалось, представляли из себя чьи-то надгробья. И потому, нужно было ступать осторожно, стараясь их обходить. В воздухе был разлит запах ладана и каких-то ещё благовоний. Обернувшись на раздавшийся вдруг странный звук, Кролас увидел, что у самой двери, в углу, спал большой рослый человек в черной рясе, который в это самое время перевернулся с боку на спину и захрапел. Он был, по-видимому, пьян. Приглядевшись внимательнее, журналист узнал веснушчатое лицо Петрония, одного из религиозных знакомых Дорга. Которого, однако, Кролас видал только по телексу.

Они, повинуясь Генриху, который приложил палец к губам, не стали будить Петрония, а прошли в следующее ответвление помещения. Еще на подходе стали слышны доносящиеся молитвенные причитания. Там они увидали иконостас, врата в алтарь. И большую, раскрытую Библию на аналое. Перед ней молился коленопреклоненный седовласый человек. Он, обнаружив постороннее присутствие, обернулся - и, не прерывая молитву, знаком попросил немного подождать.

Закончив молитву, он встал, приблизился, подтянутый и величавый, и поздоровался с Генрихом.

- Здравствуйте, батюшка Амвросий! - ответствовал Генрих и показал ему, вытянув из-под рубашки наружу, небольшой серебряный крест старинной работы. - Я хочу повидать отца Даниила.

- В такое время и с такой просьбой ко мне мог обратиться только человек, очень нуждающийся в божьей защите и помощи,- отвечал батюшка Амвросий. Ему, похоже, был знаком этот крест. Он что-то означал. - Только, путь к затворнику долог и труден.

- Я догадываюсь, что нам предстоит путь под землей, - ответствовал Генрих.

- Но не знаешь, насколько глубокими ходами. Ваш путь будет пролегать не в той подземной части города, где вы, видать, хаживали. Нет, еще глубже под землей, там, где давно, может быть, целые столетия, не ступала ничья нога... Что там сейчас - вряд ли кто знает.

Глаза Шнобеля сразу загорелись неподдельным интересом.

- Неужели, глубокий подземный ход существует? - вырвалось у него.

- Даже не ход, а ходы. Некоторые - древние, некоторые - совсем недавние. Ракушечник легко долбится. Правда, случаются и обвалы. А ещё, есть подземные озёра и реки. У меня есть примерная схема подземелья: и верхнего яруса, и более низко расположенных уровней, - и он знаком указал, чтобы гости следовали за ним, в боковое помещение в глубине зала, за выступами стен. Вскоре они оказались в маленькой келье, в которой стояла узкая деревянная кровать бог знает каких времен, такой же деревянный, не покрытый скатертью стол и стул. В углу висела икона Спаса, а перед ней, на небольшой полочке, стояла свеча в узком подсвечнике.

Амвросий, достав из небольшого шкафчика карту, протянул её Генриху.

Иоганн, Генрих и Шнобель уставились в её значки и линии. На карте крестиком была помечена келья отшельника и монастырь, куда им предстоял путь. А ещё, были другие разнообразные ходы. Один из них, как успел заметить Кролас, вёл в старый склад оружия: заброшенный подземный музей военной техники. И располагался он еще дальше отсюда, чем монастырь. Этот музей был под Аксайским районом города. И о нем никто из них, троих, никогда ничего не слышал, даже легенд или газетных сплетен. А ещё, от монастыря тянулся другой, длинный-длинный подземный ход. Он вел аж за черту города, на сельскую окраину, и выходил наружу, как было обозначено, в полуразрушенном храме.

"Н-да... Всё это следует запомнить. На всякий случай, - подумал Кролас.

Из кармана его журналистской жилетки тем временем незаметно для всех вылез вран и теперь тоже внимательно изучал карту.

Тщательнее всего требовалось запомнить ходы и ответвления по пути до монастыря, куда предстояло идти.

Вернувшийся Амвросий снова спрятал карту в маленький шкафчик, и, благословив пришедших к нему, велел:

- А теперь - следуйте за мной.

И они стали спускаться потайным ходом, по винтовой чугунной лестнице, в самые недра Собора. Наконец, они ступили на холодный пол темного и мрачного подземелья. Помещение вокруг было освещаемо лишь тусклым неровным светом массивной свечи, которую нес Амвросий. Он отыскал на одной из плит и нажал ногой некий скрытый механизм, после чего другая плита, неподалеку, медленно, со скрежетом, отъехала в сторону. Из глубины образованного проема повеяло плесенью и запахом старого дерева.