Манскова Витальевна - В городе Солнца

"Отче наш, иже еси на небесех! Да святится имя твоё", - стихийно, как помнил, Иоганн начал читать мысленно молитву... Разученную когда-то вместе со Шнобелем просто для того, чтобы поражать круг знакомых хиппи своей эрудицией... Сейчас он с трудом вспоминал слова. Такие знакомые, они то и дело забывались, путались, выхолаживались внутри... Будто кто действовал на мысли, жестко, угрюмо, давяще... И, не смотря на вечную, не проходимую никогда в городе жару, здесь и сейчас было холодно. Очень холодно. До того, что стыла кровь в жилах...

"Святый Боже, святый и крепкий, святый и бессмертный, помилуй нас!" - запричитал журналист несколько раз подряд, без остановки. Эти слова уж были совсем легкими для запоминания... И в этом было его спасение.

Постоянно двигаясь, иногда при этом стреляя - разве что, похоже, для собственного успокоения - эффект пока, даже при попадании, был нулевой, - Кролас постепенно продвигался к проёму двери. Стараясь делать это не слишком заметно, чтобы тварь не поняла, чего он хочет, и не перекрыла дорогу к отступлению.

И, как только он туда, к двери, улучив минуту, быстро допрыгал, то высунулся наружу, собираясь выскочить. Но, застыл на месте: увидел в коридоре приближающегося сюда отца Даниила. Тогда Кролас решил вернуться и отвлечь от дверей монстра. Оставив их открытыми, он снова начал плясать между проходами среди приборов, перебегая туда-сюда мелкими перебежками. Его задачей было потянуть время. Но Кролас теперь двигался, постепенно загоняемый чудовищем в самый дальний от дверей сектор.

Вдруг клон, сделав очередной выпад, ухватил пальцами Иоганна за "невидимку", сорвал прибор с головы, откинул прочь. Зазвенела битая химическая посуда... "Если бы не шлем, что прикрывал мою голову, был бы уже каюк! Разодрал бы мне голову своими заскорузлыми, недостриженными когтями", - вздрогнул Кролас. Он теперь отступал к окну. А его преследователь находился спиной к дверям... И, наконец, в дверном проёме возник священник с враном на плече. Отец Даниил сразу, зарядив пистолет еще в коридоре, выстрелил в клона. Попал. В плече его возникла рваная рана. Послышался злобный вой, леденящий душу. Но монстр, хотя и стал ещё более заторможенным, передвигался совсем вяло - но всё же продолжал надвигаться на журналиста. И был уже близко. Однако теперь Иоганн отскочил в сторону, устремился в другом направлении.

- Это была сер-ребряная р-разрывная пуля, - сообщил Кроласу вран.

- Держи! - крикнул отец Даниил, когда Иоганн, кружась и увиливая от монстра, приблизился к нему, уже вошедшему внутрь помещения. Священник успел снять с пояса и теперь протянул ему меч. Тот, мгновение поколебавшись, взял его и выхватил из ножен. "Хорошо, что я вместе со Шнобелем участвовал в дуэлях реконструкторов... Пригодилось", - осознал он.

Этот меч, сияющий на солнце, похоже, был сделан из чистого серебра. Кролас не слишком-то умел пользоваться мечом, но размахнулся, сделал выпад и рубанул им наискось, когда приблизился монстр. Вдобавок, отец Даниил вновь выстрелил из старинного пистолета, когда журналист отпрянул в сторону. Золотусский номер два снова взвыл. И устремился на Иоганна с недюжинной силой, несмотря на то, что рана, рассекшая грудь, сочилась кровью. И в голове была дыра... А кровь была почти черная, вязкая.

Священник, наконец, с трудом вновь перезарядив пистолет, выстрелил. Монстр издал страшный вопль, согнулся пополам. И всё же, вновь пошёл на Кроласа. К отцу Даниилу, похоже, он старался не приближаться... Но пытался хоть кого-нибудь ещё прикончить до своей гибели.

Журналисту пришлось снова играть с демоном в догонялки: снова замахнуться мечом он не успевал. Только, отбежав в сторону, он собирался взять его наизготовку. Тем временем, отец Даниил быстро начертил мелом круг, перемещаясь по пространству лаборатории. Этот круг замкнул внутри себя и монстра, и кучу приборов.

Затем священник, отойдя к стене, на край круга, начал читать молитвы. Иоганн смутно догадался, что, по-видимому, отец Даниил собирается запечатать демона внутри круга... Теперь он читал молитву и полностью отрешился от мира. Получив связь с высшим, отец Даниил будто бы начал светиться, стал выше ростом, но как бы тоньше и прозрачней. Монстр же, расширяя ноздри и шумно вдыхая воздух, явно почувствовал запах крови. Иоганн, когда прикасался к высоким столам, огибая их, порезался осколками колб и реторт... И вообще за сегодня получил много маленьких ран и царапин. Но именно от запаха свежей крови Золотусский - два совсем озверел и начал очень быстро наступать. Он по пути нарочно сбивал на ходу пробирки со столов, приборы -- пока всё вокруг не превратилось в битое стеклянное крошево, тонким слоем устлавшее полы. Если б Иоганн не был в анкюлоте, из его устраняющей вред хозяину, не впитывающей влагу и противоударной ткани, то он бы весь был искромсан осколками... Но и так, ему пришлось не сладко. Он полностью растерялся; ему осталось только отступать, всё дальше и дальше. И он чувствовал, что чудовище видит его насквозь; миг - и монстр приковал взор журналиста своим ледяным взглядом. Чудовище так посмотрело внутрь него, что он начал терять контроль над собой, будто проваливаясь в мрачную, грязную бездну... Даже несмотря на молитвы отца Даниила, усиленные гипнокристаллом. Казалось, расплавились стены, померк мир. Вокруг не осталось никого. Лишь лёд, мрак, ужас... Стенания и плач...