Эмери Лорд - Дорога в лето

— Эй, Рейган?

— Да?

— Думаешь, мне стоит написать Джимми и сказать, что я на самом деле не встречаюсь с Мэтом?

Она не должна ему ничего. Но даже я чувствую, что это ложь во благо. Помимо всего, Джимми может сохранить секрет.

— Что тебе говорит интуиция?

— Написать ему, — решает подруга. Потом она кивает и смотрит в окно, пока автобус заворачивает на заправку.

— Я могу забежать в магазин, если тебе что-нибудь нужно.

Она оживляется.

— Правда?

Будет лучше, если я пойду за закусками сама. Если мы пойдём вместе, нам придётся задержать целый караван, пока она будет раздавать автографы.

— Конечно, я всё равно собиралась выйти.

— Чудесно. Я умираю, как хочу ореховую смесь.

— Без проблем.

Я тянусь за сумкой и перекидываю ремешок через голову. Сумка висит у моего бедра, а ремешок проходит диагонально через грудь и устраивается в декольте. Ди говорит, что такие сумки называют ранцами, а я говорю, что она слишком много времени прожила в Теннесси.

— Подожди! — окликает меня подруга, протягивая деньги.

— Ди, — говорю я, — остановись.

Она чувствует стальные нотки в моём тоне, который я использую только в тех случаях, когда со мной бесполезно спорить. Я не часто говорю с Ди таким образом, но когда я так делаю, речь всегда идёт о том, кто будет платить.

Найдя закуски для Ди, я просматриваю полки в поисках еды для себя. Есть нездоровую пищу перед Ди жестоко, но это меня никогда не останавливало. Она питается правильно для поддержания уровня энергии и веса. Я выбирала между двумя вариантами: шведскими желейными рыбками и «Эм-энд-эмс», когда из-за угла появился Мэт Финч с семейной упаковкой «Твизлерс» под мышкой.

Я подняла бровь.

— Это всё для тебя или в автобусе сидит твоя семья?

— «Твизлерс» — это низкокалорийные конфеты, — говорит он возмущённо. — Так написано на упаковке.

Он показывает мне упаковку, и я улыбаюсь.

— Ничто не является низкокалорийным, если съесть полкилограмма .

— Намекаешь на то, что мне нужно следить за фигурой?

Этому парню и правда не нужно, но если он напрашивается на комплимент, то ему тут нечего ловить. Я пожимаю плечами, возвращаясь к собственным размышлениям. Наконец, я выбираю конфеты, которые удовлетворяют мою любовь к фруктам и сладкому — изюм в шоколаде. Мэт проходит мимо меня к холодильникам, чтобы взять напиток. Боковым зрением я замечаю, что он выбирает розовую бутылку.

— Клубничное молоко, — произношу я, глядя на него, пока мы идём в сторону кассы. — Ты серьезно?

Он поворачивается ко мне.

— Имеешь что-то против моего выбора?

— Нет. — Я становлюсь в очереди позади него. — Я просто не знала, что ты девушка из средней школы, которая собирается на пижамную вечеринку.

— А я, — говорит он, бросая клубничный напиток на прилавок, — не думал, что ты мама футболиста, которая оправдывает тягу к шоколаду тем, что изюм — это сушёные ягоды.

Мэт Финч наносит ответный удар. Мне нравится.

— Её покупки тоже, — говорит он кассиру.

— Нет, — говорю я горячо, хотя парень за прилавком уже пробивает мои покупки. — Серьёзно, ты думаешь, что не знаменитости не могут позволить себе закуски с заправки?

— Я уверен, что ты можешь. — Он бросает на прилавок достаточно денег, чтобы оплатить все продукты. — Но послушай, если я сейчас за всё это заплачу, возможно, ты перестанешь быть такой злюкой по отношению ко мне.

Я правда перестану. Пока мы идём к выходу, я ухмыляюсь ему.

— Ты, очевидно, вообще меня не знаешь.

— Может быть, нет, — говорит он, открывая передо мной дверь. — На данный момент.

На улице прекрасная погода, глубокое голубое небо с облаками из ваты. Я предполагаю, что мы где-то в Южной Каролине, но нельзя это точно утверждать, полагаясь лишь на окружающую нас природу. Длинное шоссе, летнее солнце — везде одно и то же. Группа и рабочие зависают позади автобусов, они курят, вытянув ноги. Я вижу Пич в толпе, она прислонилась к автобусу и говорит со своим парнем. Барабанщик Ди, имя которого я никогда не могу вспомнить, окидывает меня оценивающим взглядом с головы до открытых носков моей обуви.

Позади меня Мэт говорит:

— Думаю, я тебя раскусил.

— Я не орешек.

Он улыбается.

— Нет, я имею в виду... я всё понял.

— Я знаю, что ты имел в виду.

— Этот парень смотрит на тебя так, будто страдает от жажды в пустыне, а ты полный стакан воды. Этот приём уже стар.

Без сомнения, да.

— Не совсем.

Он усмехается, и на его щеках появляются ямочки — неожиданные на таком худом лице.