Unknown - Для_прессы_КА_Линд

— Выдуманное имя? Ты осознаешь, как это безумно звучит? — вспылил Хайден.

— Боже, ему разве уже не тридцать? Тебе даже было незаконно пить в его компании. —

Он вцепился рукой себе в волосы.

— Двадцать семь, — прошептала она. — Ему было двадцать семь.

— Не защищай его! — крикнул Хайден. — Тип манипулировал двадцати

однолетней студенткой, которая написала о нем плохую статью, чтобы перетащить ее на

свою сторону.

— Он не манипулировал мной, — сказала она, не в силах остановить себя.

— Ты так погрязла, что даже не замечаешь этого. Влиятельный хер увидел

молоденькую бесхарактерную девчонку и захомутал ее, просто пару раз трахнув ее. — Он

покачал головой. — Он использовал тебя.

Лиз сжала кулаки. Она не могла даже думать об этом. Нет. Все было не так. Брейди

любил ее…по-своему. Он не использовал ее. Она должна была помнить об этом. Все было

по-другому. Со стороны было легко судить их отношения и сделать ее жертвой. Но она

никогда не чувствовала себя жертвой с Брейди. Ни разу.

— Нет, — выдохнула она.

— Тогда объясни мне, что случилось в октябре. Он попытался трахнуть тебя, ты

сказала нет, и тогда ты согласилась больше не встречаться с ним, что я полагаю, означает,

он сказал тебе проваливать. Звучит так, что он пришел за тем, что хотел, но не получил

этого.

— Хайден, хватит.

— Я говорю все как есть, — сказал Хайден, схватив ее за плечи и заставляя снова

посмотреть на него.

Его хватка стала жестче и она вздрогнула.

— Хайден, отпусти, — всхлипнула она.

— Поэтому мы не могли быть вместе до выборов? Поэтому ты так долго

сопротивлялась мне? Блять, это поэтому у меня столько месяцев не было секса?

Она попыталась выкрутиться из его захвата, но он крепко ее держал.

— Отвечай. Ты должна мне это. По этой причине? Все это было из-за Брейди?

Лиз съежилась от его слов. Она надеялась, что он никогда не придет к такому

выводу.

— Хайжен, ты делаешь мне больно!

Он отпрянул от нее и пересек комнату. Он положил руку на тумбочку и

наклонился вниз. Лиз тяжело сглотнула. Ей хотелось, что-нибудь произнести, хоть что-

нибудь, чтобы стало лучше, но ей было не чего сказать.

— Что это? — спросил Хайден.

И потом Лиз увидела, что он держал в руках, ожерелье, которое она оставила там,

когда Виктория позвала ее дней. — Это не мои медальоны.

— Я знаю, — ей удалось произнести.

Хайден повернулся к ней и потряс ожерельем как обвинением.

— И это тоже? Поэтому ты носила его до выборов, а потом ни разу не надевала?

136

Лиз закусила губу и отказалась отвечать, но ее молчания было достаточно. Хайден

бросил ожерелье через всю комнату, и оно ударилась о стену, и упало на ковер. Лиз

ахнула и закрыла рот.

— Все это время я думал, что ты просто не была готова к отношениям, и поэтому

ты не была готова ко мне физически. Но ты просто хранила себя для него.

— Прости меня, — прошептала она.

Ей больше нечего было сказать. Она ранила его, растоптала его. Отсюда не было

пути назад.

— За что ты извиняешься? За поцелуй? За измену с ним? А как на счет

эмоциональной измены на протяжении всех наших отношений?

— Да. Я не знаю, — запнулась она.

Она не просила прощения за Брейди и по-прежнему ненавидела причинять боль

Хайдену. — За все это.

Он снова повернулся к ней, крепко схватил ее за подбородок, и взглянул в ее

кристально голубые глаза.

— Знаешь что. Я понимаю. Я понимаю, что он сделал с тобой. И…я тебя прощаю.

— Что? — У нее отвисла челюсть в удивлении от его слов.

— Ты не виновата в том, что он сделал с тобой.

— Он ничего мне не сделал.

Хайден продолжил говорить, как будто она ничего не сказала.

— Он опытный манипулятор. Он заставил тебя видеть то, что он хотел, чтобы ты

увидела.

Он тяжело вздохнул, будто избавившись от тяжести в груди, а она все еще просто

молча стояла там. Хайден думал, что Брейди ей манипулировал. Но это было не так. Она

никогда не думала об этом с такой стороны. Она с самого начала понимала, во что

ввязывается, так ведь? Он установил правила, и она согласилась. Это не было

манипуляцией. Верно?

Она чувствовала себя ужасно от всего, что наговорил Хайден. В глубине души, она

понимала, в чем заключалась манипуляция, но ее сердце говорило, что это было не так. И

от этого она чувствовала себя еще больше виноватой.

— Лиззи, Я люблю тебя, — сказал Хайден, убирая волосы с ее лица. — Я ненавижу