Филипп Янси - Где Бог, когда я страдаю

Все изменилось 2-го июля, через три недели после того, как Брайан установил свой последний рекорд. Теперь, спустя несколько десятилетий, Брайан Стернберг продолжает состязаться, но теперь это борьба иного рода, намного более одинокая и безнадежная. Борьба без шестов.

Падение

Все началось тогда, когда Брайан накинул свитер и сказал матери: «Поеду позанимаюсь в спортзале». Он поехал в Вашингтонский университет, располагавшийся за рекой, и начал разминку. Команда атлетов США готовилась к поездке в Советский Союз, и тренировки Брайана имели теперь огромное значение. Вот как он описывает, что произошло дальше:

«Если в прыжках на батуте и бывают страшные мгновенья, то это при взлете. В момент, когда спортсмен отрывается от батута, его вдруг охватывает беспричинная паника, и это чувство сохраняется до тех пор, пока он снова не ощутит опору. Это случается даже с самыми опытными спортсменами. Так вот, меня охватило такое паническое чувство, и, взлетев, я потерял ориентацию. Я думал, что, как обычно бывало в таких случаях, я просто приземлюсь на четвереньки, но упал вниз головой.

Я услышал, как в шее что-то треснуло, а потом все исчезло. Затем я увидел, что мои руки и ноги двигаются, но не чувствовал этого движения. Поняв, что произошло, изо всех сил закричал: «Я парализован!» Голос мой, однако, звучал негромко; в легких почти не было воздуха — дыхание также подверглось воздействию паралича. Я не мог ничего сделать, не мог сдвинуться с места. Сначала на меня напал страх, но потом паника вдруг исчезла. Я сказал собравшимся вокруг меня: «Не двигайте мое тело, особенно шею». Я не мог дышать, и, теряя сознание, попросил стоявшего рядом товарища сделать мне искусственное дыхание, не запрокидывая назад мою голову.

До того, как приехали медики, на меня дважды нападал ужас, но не от физической боли, — я просто не мог поверить в то, что со мной произошло. В то время я думал лишь о ближайшем будущем. И совсем не думал о том, что, возможно, никогда не смогу ходить».

Медики мало знают о функционировании спинного мозга, потому что очень сложно его изучать, не причиняя вреда здоровью пациента. В течение сорока восьми часов врачи не знали, выживет ли Брайан. И когда он выжил, они могли только гадать, до какой степени способны восстановиться его двигательные функции. В течение последующих восьми недель Брайан лежал, пристегнутый к раме «Фостер» — конструкции из стали и полотна, называемой «брезентовый сэндвич». Закрепленная с обеих сторон на шарнирах, рама позволяла медсестрам время от времени переворачивать Брайана, чтобы на его теле не образовывались пролежни и не возникало других проблем.

После того, как его сняли с рамы «Фостер», Брайан получил возможность двигать головой, но долго не решался на это, вспоминая зловещий хруст в шее при падении. Он также владел некоторыми плечевыми мускулами. Хорошо развитые плечи всегда помогали ему выделяться среди спортсменов; теперь же плечевые мускулы начинали атрофироваться. Чтобы приостановить их отмирание, медики подсоединяли к мышцам электроды и пропускали напряжение, заставляя их сжиматься. Брайану было странно смотреть на свои работающие мышцы, которых он не ощущал.

Первое время он не чувствовал боли. Сигналы, которые регистрировала его нервная система, не подавали ему никакой информации о том, что у него вообще есть руки, ноги и туловище. Брайану казалось, будто он просто парит в воздухе, ведь он не ощущал даже матраца под собой. Брайан лежал на кровати, не чувствуя ничего, кроме головы, и у него начались осязательные галлюцинации. В его воображении существовали руки и ноги, которые он мог полностью контролировать. Когда юноша напряженно думал, например, о баскетбольном мяче, его подсознание каким-то образом воскрешало прежние чувства и ему казалось, что баскетбольный мяч у него в руках. Эти игры воображения вначале были интересными, и он надеялся, что со временем воображаемое восприятие когда-то соединится с реальностью. Но вскоре эти игры обратились против него. Он брал в руки мяч, но не мог его отпустить. Или, вместо мяча, он чувствовал, что у него в руках — опасная бритва, режущая ладони (конечно, воображаемые, но для мозга Брайана боль была реальной). Одно время его мучила ужасная иллюзия: будто ему в кончики пальцев ввинчивают металлические болты.

По ночам начинались кошмары: жуткие сны о том, что он, как муха, ползает по стенам и потолку. Некоторые сны вообще не имели никакого смысла — это был сплошной ужас. А потом, после ночных кошмаров, начиналось утро, и это было еще страшнее, потому что от кошмаров реальности не убежишь.