Филипп Янси - Где Бог, когда я страдаю

Также, многие библейские отрывки говорят о том, что некоторые вещи намного более неприятны Богу, чем страдания Его детей. Вспомните страдания Иова, или Иеремии, или Осии. Даже Сам Бог страдал: представьте, чего Ему стоило стать человеком и умереть на кресте. Говорит ли это об отсутствии сострадания у Бога или о том, что некоторые вопросы для Бога имеют намного более важное значение, чем жизнь без страданий даже самых верных Его последователей? Как я уже говорил, в Библии наши вопросы о страдании часто освещаются с иной стороны. Мы редко получаем ответ на вопрос о прошлом: «Почему?», либо получаем неопределенные ответы. Вместо этого Библия отвечает на другой вопрос, вопрос о будущем: «С какой целью?» Мы поселены на земле не просто для того, чтобы исполнялись наши желания, не для того, чтобы стремиться к жизни, свободе и счастью. Мы здесь для того, чтобы измениться, стать более похожими на Бога, подготовиться к вечности с Ним. И этот процесс происходит в таинственных образах всего творения, где наслаждение иногда приходит после боли, зло преобразуется в добро, а страдание производит нечто драгоценное. Обращается ли к нам Бог посредством наших страданий? Истязание себя поисками Его слов в определенной боли, в определенном моменте страдания — опасное занятие, возможно, даже противоречащее Писанию. Возможно, дело просто в том, что мы живем в мире с определенными законами, как все. Но если смотреть на общую картину, на картину истории, то да, Бог обращается к нам посредством страдания или, возможно, невзирая на страдания. Симфония, которую Он пишет, включает в себя минорные аккорды, диссонансы и отрывки, повергающие в уныние. Но те, кто внимательно следит за Его творчеством, в определенное время, обновившись в силе, разразятся песней.

Две серьезные ошибки

Дискуссии о проблеме страдания часто незаметно становятся абстрактными и философскими. Такие фразы, как «лучший из возможных миров», «преимущества свободы человека» и «кузница духа» пробираются в нашу речь, а это может невольно отодвинуть насущные проблемы страдающих людей на второй план. И все же я посчитал необходимым поднять эти вопросы, потому что считаю, что они оказывают непосредственное и значительное влияние на нашу реакцию на страдание. Вообще, я считаю, что в интеллектуальном смысле христиане ходят по натянутому канату, и всегда существует опасность упасть в одну или другую сторону. А ошибки в размышлениях по этому предмету могут иметь трагические результаты.

Первая ошибка — это когда мы все страдания приписываем Богу, считая их наказанием за грехи человека; вторая ошибка заключается в обратном, когда мы считаем, что жизнь с Богом исключает страдание. Я уже вспоминал об одном из нежелательных последствий первой ошибки. Я не раз брал интервью у тяжело больных христиан, и все они без исключения рассказывали мне о том, какой душевный ущерб наносят посетители, наводящие на мысль: «Ты поступил где-то неправильно и заслужил это наказание». В тот самый момент, когда больным больше всего нужна сила и надежда для борьбы с болезнью, им преподносят леденящую дозу вины и сомнения. Я радуюсь тому, что автор книги Иова так подробно записал речи его друзей: эта книга служит мне постоянным напоминанием о том, что я не имею права стоять рядом со страдающим человеком, заявляя: «В этом — воля Божья», даже если я искусно маскирую эту мысль красивыми религиозными фразами.

Ошибка, которую мы совершаем, изображая Бога источником всех страданий, имеет далеко идущие последствия, как об этом печально повествует история церкви. Во времена средневековья женщин посылали на костер за еретический поступок — принятие обезболивающего средства во время родов. «В болезни будешь рождать детей», - осуждающе произносил священник, когда женщину посылали на смерть. А когда Эдвард Дженнер разработал вакцину от оспы, наиболее серьезная оппозиция исходила от священнослужителей, не желающих нарушать волю Божью. Даже сегодня некоторые религиозные секты отказываются от современных методов лечения.

Светские писатели используют эту слабость. В своей повести «Чума» Альберт Камус изображает католического священника, отца Панелуа, раздираемого дилеммой. Чему посвятить себя — борьбе с чумой или проповеди о том, что нужно принимать ее как от Бога? Он поднимает этот вопрос в проповеди. «Панелуа начал с того, что ему нелегко об этом говорить. Но, поскольку Бог хочет этого, мы также должны этого хотеть. Поэтому только христианин способен смело встретить чуму... Страдания детей — это хлеб болезни, но без этого хлеба наши души погибнут от духовного голода». Отец Панелуа проповедует об этом, но не в силах этому поверить: позже он отрекается от своей веры, видя, как ребенок умирает в мучениях от чумы.