Филипп Янси - Где Бог, когда я страдаю

счастливы на столько, что даже не чувствуете

в Нем нуж ды, и в такой момент обратитесь

к Нему со славословием, то будете приняты

с распрос тертыми объятьями. Но подойдите

к Нему в без ысходной нужде, когда ни на что

другое надежды нет, и что? Перед вами

захлопнется дв ерь, и вы услышите, как изнутри

один за д ругим замыкаются замки. Затем –

тишина. Остается только развернуться и уйти».

Клайв Стейплз Льюис «Горе. Наблюдения»

Я чувствую себя беспомощным, находясь рядом с людьми, которые испытывают сильную боль. Чувствую себя беспомощным и виноватым. Я стою рядом с ними, смотря на гримасы боли на лице, слушая вздохи и стоны, понимая, что между нами - огромная пропасть. Я не могу проникнуться их страданием, я в состоянии лишь смотреть. Все, что я пытаюсь сказать, звучит неубедительно и неестественно, будто эти строки выучены мною для какой-то школьной постановки.

Однажды мои близкие друзья, Джон и Клаудия Клак-стон, обратились ко мне за помощью. Правильнее будет сказать, что это был неистовый крик о помощи. Им было немногим более двадцати, они недавно поженились и начинали устраивать свою жизнь. Я удивлялся, наблюдая, как Джон Клакстон, влюбившись, менялся у меня на глазах. Два года дружбы с Клаудией растопили его цинизм и сделали его мягче. Он стал оптимистом, и теперь его письма ко мне, как правило, были полны энтузиазма — он рассказывал о своем прекрасном браке.

Но одно письмо от Джона встревожило меня, как только я открыл его. Обычно Джон писал аккуратно, а здесь - ошибки, перечеркнутые слова. Он писал: «Извини за неаккуратность... Наверное, я не могу подобрать правильные слова. Понимаешь? Я не знаю, что и сказать...» Молодая семья Клакстонов столкнулась с препятствием, которое преодолеть им самим было не под силу. У Клаудии обнаружили болезнь Ходжкина, рак лимфатических желез; шансов на выживание врачи давали не более пятидесяти процентов.

За одну неделю хирурги сделали ей операцию, разрезали тело от груди до живота, чтобы удалить все видимые очаги болезни. Молодая женщина лежала на больничной койке, потрясенная и изможденная.

В это время Джон по иронии судьбы работал в больнице помощником капеллана. Его сочувствие больным вдруг практически сошло на нет. «С одной стороны, — рассказывал он мне, — я теперь лучше понимал, через какие страдания проходили другие пациенты. Но мне теперь было все равно. Я думал только о Клаудии. Мне хотелось кричать: «Да перестаньте вы ныть! Вы думаете, ваши проблемы важнее всего? Моя жена, может быть, умирает в этот самый момент!»

Хотя Джон с Клаудией были убежденными христианами, неожиданно у них появилась обида на Бога. Это было чувство глубокой обиды на любимого друга, предавшего их. «Боже, почему мы?! — кричали они. — Неужели Ты подарил нам этот прекрасный год для того, чтобы посмеяться над нами, приготовив такой финал?»

Сеансы лечения радиацией оказали сильное воздействие на тело Клаудии. Красота исчезла почти за сутки. Она чувствовала страшную усталость, и это отражалось на ее лице. Кожа потемнела, волосы выпали. Горло стало рыхлым, и ее рвало почти от всего, что она ела. Врачи вынуждены были на время остановить лечение, потому что ее горло настолько распухло, что она была не в состоянии глотать.

Когда сеансы облучения возобновились, она должна была лежать, нагая, на столе. Она не могла ничего делать — ей приходилось просто лежать, прислушиваясь к жужжанию и щелчкам больничных аппаратов, которые бомбардировали ее тело невидимыми частицами, и от каждой дозы она старилась на несколько месяцев. Лежа в этом холодном больничном кабинете, обитом железом, Клаудия думала о Боге и о своих страданиях.

Посетители

Клаудия надеялась, что навещающие ее христиане принесут успокоение, помогут по-другому увидеть происходящее с ней. Но их слова приносили скорее замешательство, чем утешение. Дьякон из ее церкви с серьезным видом посоветовал Клаудии еще раз пересмотреть, чему ее хочет научить Бог. «По всей видимости, ты где-то не угодила Богу, — говорил он. — Где-то ты вышла за пределы Его воли. Такое просто так не случается. Бог использует обстоятельства, чтобы предупредить или наказать нас. Что Он говорит тебе?»

Через несколько дней Клаудию удивила своим визитом малознакомая женщина из церкви. По-видимому, эта полненькая, несколько легкомысленная вдова взяла на себя роль увеселителя больных. Она принесла цветы, пела гимны, читала Псалмы о бегущих потоках и рукоплещущих холмах и не спешила уходить. Как только Клаудия пыталась заговорить с ней о своей болезни или о том, что говорят врачи, женщина тут же меняла тему разговора, пытаясь побороть страдание радостной улыбкой. Но она пришла только однажды. Цветы завяли, гимны казались нестройными, и Клаудия должна была встречать следующий наполненный болью день в одиночестве. Затем зашла еще одна женщина, преданная последовательница телепроповедников, акцентирующих внимание на исцелении по вере. Излучая уверенность, она убеждала Клаудию, что исцеление — это единственный выход. Когда та рассказала ей о советах дьякона, женщина взорвалась. «Болезнь — это ни в коем случае не воля Божья! -воскликнула она. — Ты что, Библию не читала? Дьявол ходит за нами, как рыкающий лев, но Бог избавит тебя, если ты наберешься достаточно веры, если поверишь в исцеление. Помни, Клаудия, вера сдвигает горы, и рак — не исключение. Просто возьми верой обетование, а затем провозглашай победу».