Ольга Горовая - Наваждение

- Я тебя помню.

Она моргнула и постаралась сфокусировать взгляд. Калиненко сидел на этом самом диване, откинувшись на спинку. Пиджак светлого летнего костюма неаккуратно валялся на полу, у его ног, а галстук, полностью распущенный, был отброшен на диван сбоку. Калиненко сидел в шведке как раз под потоком ледяного воздуха из кондиционера. Лиза почему-то подумала, что ее мама (кстати, безумно недовольная тем, как именно Лиза работает, и все время сомневающаяся в целесообразности зарабатывания денег ночами), так вот, мама точно бы возмутилась настолько неразумно выбранным местом для отдыха. Лиза же просто промолчала, глядя на Калиненко.

Одна рука Дмитрия Владленовича лежала вдоль подлокотника и, глядя на нее, можно было подумать, что этот человек совершенно расслаблен. Однако стоило перевести взгляд на его лицо, как появлялись сомнения. И ничего такого, никакого выражения злобы или там гнева, или еще чего-то. Но какая-то неуловимая совокупность глубокой складки между бровями, резко выраженные скулы и просто-таки «борозды» в коже по бокам рта, которых она не помнила по прошлой встрече, наталкивали ее на мысль, что он напряжен. И очень устал. А еще – продолжает в упор смотреть на нее. И Лиза от этого все больше смущалась.

- Да, я работаю в пресс-отделе у вас, - попыталась она отреагировать на его непонятную реплику.

Как он ее мог помнить, если они за эти недели ни разу не пересеклись?

- Нет, - Калиненко снова хмыкнул и, совсем неожиданно для Лизы, закрыл глаза. Откинулся затылком на спинку дивана. Будто решил уснуть. – Потеряшка. Ты дома перепутала.

- Да, - Лиза непроизвольно улыбнулась. И внутри стало так приятно-приятно. Она и не думала, что он, Калиненко, ее тогда запомнил. Ух ты! – Я тогда заблудилась…

- Как тебя зовут? - так и не подняв голову, все еще с закрытыми глазами, прервал ее Калиненко.

- Лиза, - она все больше комкала бумагу с планом, не зная, как себя вести дальше. И не пора ли ей уходить?

На несколько секунд в приемной повисла тишина. Лиза даже успела подумать, что он все же уснул. И тут Калиненко ее поразил в очередной раз так, что Лиза даже от неожиданности на стол секретаря села:

- «Вдоль маленьких домиков белых

акация душно цветет.

Хорошая девочка Лиза

на улице Южной живет.

Ее золотые косицы

затянуты, будто жгуты,

по платью, по синему ситцу,

мелькают, как в поле, цветы…»

Начал декламировать Дмитрий Владленович низким голосом, так и не подняв головы.

- Там – Лида, - немного придя в себя, робко поправила она. – В стихотворении, там «девочка Лида», - стушевавшись, добавила Лиза, когда Калиненко в ответ на ее замечание все-таки приподнял голову и посмотрел на нее в упор.

Посмотрел секунды три, наверное. И хмыкнул, скривив губы в какой-то такой резкой ухмылке. Выпрямился, уперся локтями в расставленные колени.

- «Лида», говоришь? – переспросил он.

Лиза кивнула, почему-то побоявшись теперь говорить.

- Без разницы, - Калиненко резко и несколько неуравновешенно мотнул головой. Слишком сильно. Даже весь качнулся из-за этого. – Не в этом суть, девочка, поверь мне. Лиза, Лида – без разницы. Один хрен, - он резко и коротко рассмеялся.

Опустил голову на ладони, так что теперь Лиза смущенно и растерянно пялилась на его макушку.

- «Что в имени тебе моем?…

Оно на памятном листке

Оставит мертвый след, подобный

Узору надписи надгробной

На непонятном языке»

С выражением прочитал Калиненко очередной стих, почему-то этим окончательно дезориентировав и смутив Лизу. Вот не думала она, что он так подкован в поэзии. Поднял голову, осмотрел ее с ног до головы, широко улыбнулся, видимо, заметив ее растерянность.

- Главное что, девочка? – спросил он ее, непонятно о чем.

Лиза, все еще сидя на столе, неуверенно покачала головой.

Калиненко улыбнулся еще шире. И вдруг поднялся с дивана. Ощутимо качнувшись при этом всем телом.

«Он пьяный. Причем, прилично пьяный», только теперь поняла она. Но что с этим пониманием делать дальше и как себя вести, так и не знала. Для нее в принципе стало шоком, что даже на такого небожителя, каким ей стал казаться Калиненко, алкоголь действует обычным способом.

- А главное то, что ты – хорошая девочка, - подмигнул ей Дмитрий Владленович. – Как бы тебя ни звали, - веско так сделал он вывод, все еще улыбаясь. – Ведь хорошая? – как-то в один момент улыбка сменилась прищуром и напряжением на его лице.

Лизе даже немножко неуютно и боязно стало.