Лейтон Миа - Герой

Осознание того, что она находится в моём городе, лишь подливало масла в огонь моей фантазии. Чем ближе она была ко мне, тем больше я её хотел. За годы обязанность защищать её превратилась в одержимость. Я должен был оберегать её. Должен был держаться поблизости. Наблюдать за ней. Заставить её делать то, что мне было нужно. Она, сама того не подозревая, была моей собственностью.

Теперь она принадлежит мне настолько, что я даже не мог себе и представить. Мной завоёвана самая сладкая часть её тела, но этого недостаточно. Хочу большего. Я помню свой долг. Но ощущаю страх. Уничтожать. Защищать. Завоёвывать. Я не принимаю ничего, что выходит за рамки правил, по которым я живу. Хочу, чтобы она была поглощена мной так же, как я поглощён ею. Прошлой ночью я был единственным, о ком она могла думать, а моё имя стало единственным, что она могла произнести.

«Я очень близка. Пожалуйста, Кельвин, сделай это для меня!»

Кейтлин нужна моя защита. Ей нужен я. Прижимаю основания больших пальцев к глазам. Почему тогда меня не оставляют мысли о том, чтобы отпустить её? Отказаться от неё после того, как она пробыла здесь два месяца, будет очень болезненно, словно с меня содрали кожу.

Я теряюсь в своих мыслях и не слышу, как Кейтлин входит в комнату. Её чёрное, плотно прилегающее к телу платье едва ли доходит до середины бедра, а открытое декольте дразнит меня изгибом её изящной шеи. С момента её появления в поместье это второй раз, когда она делает макияж.

— Что это? — спрашиваю я, прищуривая глаза.

— Ты о чём?

Аромат жасмина щекочет мои ноздри, когда она приближается, садясь на своё место.

— Я же предупреждал тебя, чтобы ты не одевалась к ужину подобным образом.

— Думала, тебе понравится, — произносит она, грациозно опускаясь на стул. Её спина ровная, словно струна, а пальцы переплетены. — Я ошибаюсь?

Норман ставит на стол еду, а я смотрю на Кейтлин. Он откашливается:

— На обед у нас…

— Оставь нас.

Дворецкий замолкает. Несмотря на то, что мой взгляд всё ещё прикован к Кейтлин, я знаю, что Норман смотрит на меня, когда вежливо кланяется и уходит.

— Как пожелаете, сэр.

Я встаю и медленно иду вдоль стола к ней. Звук моих шагов эхом рикошетит от стен столовой и кажется почти угрожающим. Я только что вернулся из горящего дома, поэтому мне пришлось переодеться в костюм и галстук, чтобы выглядеть надлежащим образом. Даже надел свои смехотворные очки, которые сейчас снимаю и откладываю в сторону. Она должна поверить в то, что я только что вернулся из офиса. Останавливаюсь, возвышаясь над ней, — Кейтлин подтягивает декольте платья повыше и смотрит на меня, моргая. Я едва сдерживаю ухмылку, когда она заправляет прядь волос за ухо.

— И, — произносит она, — мы не собираемся ужинать?

— Я собираюсь поесть.

— А я нет?

— Насколько я могу судить, здесь есть лишь одно лакомство. И это ты.

Кейтлин едва слышно сглатывает, и я вижу, как она сжимает руки в кулаки на своих коленях.

— Звучит как угроза, — тихо отвечает она.

Я наклоняюсь, упираясь одной ладонью в стол, а вторую кладу на спинку стула позади неё.

— Это не угроза. Но если ты не разденешься и не расставишь свои ножки передо мной на этом столе в течение двух секунд, то я отшлёпаю тебя так сильно, что ты уже не будешь понимать, как сидеть.

Её глаза распахиваются от шока.

— Отшлёпаешь меня?

— Один.

Она резко встаёт и отталкивает стул, но я удерживаю его. Её сердце колотится так громко, что я могу слышать его, но чувствую, что она собирается возразить мне, поэтому отпускаю стул.

Шатаясь, она пытается отойти, но я толкаю её к центру стола. Кейтлин стягивает с плеча одну бретельку платья и останавливается. Её грудь приподнимается от неровного дыхания. Она оглядывается по сторонам и смотрит на меня перед тем, как опустить руку.

— Я не могу, — шепчет она.

Моя кровь начинает закипать, кожу покалывает. Значит, она хочет увидеть, насколько я позволю себя раздразнить.

— Что, прости?

— Норман? Шеф-повар? Любой может зайти и увидеть.

Мой подбородок дёргается. Персонал всегда был для меня частью интерьера, они прекрасно знают, когда им не стоит появляться.

Она качает головой:

— Я не могу. Прости. Можешь отшлёпать меня за это.

Делаю шаг вперёд, и она съёживается передо мной. Скольжу пальцами в вырез её платья и обеими руками сжимаю ткань в кулаках. Она кричит, когда та с треском расходится на ней. Разрываю платье до пупка и точно так же рву на ней чёрные кружевные трусики.