Виталий Каплан - Масть

Только вот хитёр князь. Он, оказалось, в тот же вечер за урядником послал… дескать, беда у нас стряслась с дворовой девкой одной… послали её на псарню, псаря Акимку к барину кликнуть, а она по бабьему своему любопытству заглянула в пристройку, где медведи содержатся. А там по ротозейству псарей дверка была не заперта… в общем, жизнью поплатилась за любопытство. Виноваты вроде как нерадивые псари, князь пообещал уряднику высечь их отменно. Коротко говоря, не преступление, а несчастный случай. И псари то подтвердили. Урядник объяснение сие записал, да и укатил. С четвертью можжевеловой водки и запечённым гусём, от княжеских щедрот ему пожалованными.

– Ну а вы? – строго и даже как-то властно спросил Алёшка. – Вы, Экспедиция? Вы-то его, душегуба, покараете?

– Ох, Алёшка-Алёшка. – Я подошёл к нему, обнял за плечи. – И рад бы обнадёжить, да честно скажу: не знаю. Граф Иван Саввич исполнен гнева и решимости укротить злодея, но он же и говорит: как Бог даст. У князя Модеста огромные связи в столице, к нему государыня благоволит, с ним в дружбе сам Степан Иванович Шешковский, глава Тайной экспедиции. Рапорт граф наш, конечно же, подаст, а вот заводить ли дело, решать будут в Петербурге. Нет у нас тут, в Твери, таких полномочий, чтобы самим над князем следствие устраивать. Потому будем надеяться на Божью справедливость.

Вот так. Ни в коем случае не пережать, не поторопиться. То, что должно созреть в мальчике, пускай зреет без лишней спешки.

– Когда хоронить-то её будут? – глухо спросил тот.

– Завтра третий день получается, стало быть, завтра её и похоронят там, в Старом Логу, на деревенском кладбище.

– Отпустите?

– Вместе поедем, – заявил я. – Нечего тебе сорок вёрст ноги топтать. Заодно, может, сумею с князем переведаться. Теперь мой счёт к нему многократно вырос.

Это произнёс я совершенно искренне, лицедейства никакого не потребовалось. Жаль, конечно, что не могу я тронуть его светлость как следует. «Нецелесообразно, – пояснил дядюшка. – Пока нецелесообразно».

Знать бы ещё, каковы у дядюшки цели.

Глава 16

Солнце напоминало огромное багровое яблоко, снизу надкушенное зубцами чёрных ёлок. А вверху над ним расплескался всеми красками закат. Я вновь подумал, что можно сравнить его с цветком чьей-нибудь души. Тревога, ярость, затаённая тоска, страх и надежда. Причём, судя по плавным переходам тонов, цветок этот не Иной, а очень даже человеческий.

– Ну что, барин, пора? – напомнил Алёшка. Я так и не смог отучить его от подобного обращения, а ведь очень скоро ему оно уже не понадобится. Неловко может выйти.

– Обожди, пускай стемнеет как следует, – охладил я его порыв. – Темнота – наше время. До княжьей усадьбы идти отсюда не более часа, а закат ещё долго светить будет. Лето ж ещё как следует не началось.

– Троица завтра, – задумчиво вздохнул Алёшка. – А после такого дела и в храм-то Божий не войти… страшное же дело…

– Испугался? – придал я своему голосу побольше весёлой злости. – Или пожалел нелюдя? Так я же не тяну, не хочешь, не ходи. Останься с конями, им поспокойнее будет. Вдруг чего…

По правде сказать, ничего лошадкам нашим не грозило, потому что я наложил на них сильное охранное заклятье. Сегодня можно было не жалеть магии. Сегодня самый главный день, итог всех долгих моих приготовлений. И вот мы на поляне, вокруг – мрачный еловый лес, куда никто из крестьян не попрётся, для грибов ещё не пора. Едва сумели провести коней по узкой, перечёркнутой узловатыми корнями тропинке.

– Нет, барин, – твёрдо заявил Алёшка. – Что решено, то и будет. Вместе пойдём. И злодея я сам… вы поперёк не суйтесь, ладно?

Можно ли было ещё месяц назад представить, что способен он говорить с господином своим в таком тоне? Я даже порадовался в душе, что воспитание моё дало столь полезные плоды. Сложная мне досталась задача, но я же с нею справился! Ну, почти. Вот ночью можно уже будет радоваться по-настоящему, с шампанским… впрочем, раньше утра всё равно никакого шампанского не достать, будь ты даже Великим магом.

– Хорошо, Алёша, как условились, – согласился я. – Уверен, что рука не дрогнет? Стрелять-то ты всего месяц как начал учиться. Навык ещё не наработался.

– Ничего, барин, справлюсь. Тут же не монету вышибать со ста шагов, тут всё рядом.

– А если осечка? – коварным тоном поинтересовался я.

– На тот случай вот, – Алёшка погладил рукоятку маленького топорика, подвешенного у него под мышкой в нарочито сделанной петле. Выхватить можно мгновенно – не зря же неделю он упражнялся. Кинжал, мною предложенный, сразу отверг, сказал, топором сподручнее. Я, правда, немного сомневался – одно дело курице голову отрубить, а другое с человеком управиться, но вслух ничего не высказывал. И впрямь, какая разница? Будь у него топор, шпага, турецкий ятаган – всё одно выйдет.