Со Чжоно - Сто старинных корейских историй. Том 1

Делать нечего, остался он тихо в комнате сидеть. Через некоторое из кухни донеслось: «Съел обморочной каши – в обморок упал. Съел бессильного супа – силу потерял».

Тут молодец нарочно лёг и притворился, будто в обморок упал. Открылась дверь, и в комнату вошла девятихвостая лисица Кумихо. Вошла, потормошила гостя – тот не шевелится. Тогда она и говорит: «Съела я уже девяносто девять человечьих печёнок, пора съесть и сотую».

Сказала и пошла на кухню за ножом. Тем временем молодец вскочил и бросился вон из дому через заднюю дверь. А на улице ночь, темнота хоть глаз выколи. Падает молодец на колени, падает на спину, но продолжает нестись во весь дух. А сзади разъярённая лисица Кумихо кричит: «Ну, погоди, жалкий человечишко, я до тебя доберусь! Всю твою семью перережу!» – и мчится за ним следом.

Как тут остаться в здравом уме? «Спасите меня, ноги!» – взмолился молодец, продолжая бежать как угорелый.

Много ли, мало ли бежал – стало светать. Вдалеке показался дом старца, к которому он давеча заглядывал. Вбежал молодец в дом и рассказал старцу, что с ним приключилось.

– Эта лисица Кумихо и оборотень знатный, и колдунья искусная. Непросто её одолеть. От тебя зависит, останешься ты жить или нет. Припомни, не случалось ли тебе кого-нибудь от смерти спасти? – спросил старец.

Думал молодец, думал, но такого, чтобы он спас от смерти человека, не припомнил. Так и сказал старцу.

– То не обязательно должен быть человек, – молвил старец. – Не доводилось ли тебе спасти от смерти какое-нибудь живое существо?

Тогда вспомнил молодец, как спас черепаху, и рассказал об этом старцу. Тот написал что-то на бумаге, велел пойти туда, где была спасена черепаха, и бросить там эту бумагу.

Взял молодец бумагу, пошёл к ручью, где спас черепаху, и бросил бумагу в воду. Вдруг вода расступилась и показался на белом коне наездник в соломенной шляпе.

– Что тебе надобно, повелитель?

Оказалось, что черепаха, которую он спас, была единственным сыном подводного царя Дракона. Поведал путник, зачем пришёл.

– Хорошо, – молвил всадник и скрылся под водой. Немного погодя появляется он снова, протягивает молодцу нож и говорит:

– Когда объявится Кумихо, брось в неё этот нож.

Взял молодец нож, спрятал за пояс и отправился опять в Алмазные горы. Пришёл к дому старца и видит: хозяин с Кумихо дерутся и всюду огонь полыхает. Бросил он в Кумихо нож, ударила с неба молния, попала прямо в лисицу – та и околела.

Позже узнал молодец, что старец тот был Духом-хранителем Алмазных гор. Побродил он ещё по горам, вернулся домой и жил счастливо. А давеча и к нам заходил за угощением, накормили – голодным не отпустили.

В далёкие времена жил в одном доме богач, а в другом бедный-пребедный бедняк. Годы шли, а детей у бедняка не было. Молились муж с женой Горному духу сто дней подряд, и родился у них сын – Половинчик. Родила мать дитя, смотрит – а у него все наполовину: и глаз один, и ухо одно, и рука одна, и нога одна. Вот такого сына Половинника родила женщина.

– Ох, горюшко моё горькое! – вздыхает мать. – Уж шестой десяток мне пошёл. Молилась горному духу-хранителю три месяца и десять дней, получила сына. Но кто же мог знать, что Половинник родится?

– Эх, мать! Куда нам, с нашими бедами, желать целого сына? Хоть Половинника родила – и то славно. Погляди: у него и глаз круглый, и рот круглый, и сам ладненький, – успокаивал её муж.

Половинник, не половинник – главное, будет кому о родителях в старости позаботиться. И стали отец с матерью сына холить и лелеять. А Половинник попьёт материнского молока – не попьёт, покушает – не покушает, а всё растёт себе, подрастает. Прожил так семнадцать вёсен и говорит однажды:

– Тяжело тебе, старенькая матушка, ходить к колодцу за водой. Хочешь, я во дворе колодец вырою?

– Э-э, сынок! Да как же ты в сухой земле колодец выроешь?

Сломал Половинник ивовую ветку, воткнул её в землю, выдернул снова – из земли чистая вода потекла. Черпали её, черпали – не перечерпали. Даже соседям досталось.

В другой раз говорит Половинник матери:

– Тяжело тебе, старенькая матушка, ходить к ручью стирать. Хочешь, я за плетнём ручей сделаю?

– Э-э, сынок! Да как же ты сделаешь ручей там, где его в помине не было?

Взял Половинник мотыгу, провёл за плетнём длинную борозду, провалилась земля глубоко – и потёк в ложбине ручей. Вся деревня там стирала, мылась, а вода круглый год текла, не пересыхал ручей.