Татьяна Караманова - d99a40b8122c4ca1dc2fa37b6f1d0691

мрачных цветов.

Это сразу же поражает меня, это не то место, где я ожидала увидеть Стоунхарта. Я быстро

отвожу глаза на него и назад и вижу, что права. Выражение его лица меняется. В его взгляде я

вижу жесткость. Морщины вокруг глаз, губы сжаты, будто бы он услышал непристойную

шутку. Все это я вижу в мгновение ока, и то, что я нахожусь рядом, тревожит меня вдвойне. Я

смотрю на выход из лобби и вижу охрану. Ни один из них не одет в форму.

Есть и другие вещи, которые тоже не остаются незамеченными. Например, окна. Защелки

оснащены большими твердыми замками. Без ключа. Нет никакого шанса, что кто-то сможет

открыть их изнутри. Они не огорожены решеткой, как в тюрьме, но замки, несомненно,

выполняют ту же цель. Что это за место с механизмом блокировки и замками на окнах с

внутренней стороны? Я так же замечаю спрятанные за различными украшениями на стенах

стендовые доски с жирными линиями текста. Я не могу прочитать эти слова, но шрифт и

расстояние между ними напоминают о предупреждениях в бассейнах: Не бегать, не нырять, где

мелко, и всё такое. Также наш приезд не вызвал абсолютно никакого внимания с чьей-либо

стороны. Никто на нас даже не взглянул. Одна наша одежда могла привлечь достаточно

внимания.

- Сюда, - говорит Стоунхарт, поворачивая меня в сторону и ведя к одному из выходов. - Пойдем

этим путем, Лилли.

Мало того, что никто из них не смотрит на нас, но я заметила двоих или троих, которые

сознательно опускали глаза, когда мы приближались. Странность всего этого, безусловно,

пугает меня.

Стоунхарт общается взглядом с человеком, которого я приняла за охранника, и мы проходим

мимо него без слов и всяких взаимодействий. Коридор, в который мы попадаем, выглядит

устрашающе. Всё дальше отдаляясь от лобби, нас преследует тишина. Стоунхарт молчит.

Вскоре единственное, что я слышу, это звук моих каблуков по линолеуму. Все это напоминает

мне холл в квартире или гостинице. Я дрожу.

- Что это за место? - тихо спрашиваю я.

Глаза Стоунхарта вспыхивают. Он не отвечает, но одного взгляда достаточно, чтобы понять, что

что-то ужасное и неправильное. Внезапно ошейник ощущается так, будто к нему прикреплен

таймер обратного отсчета, который погаснет, если я не буду соблюдать правила Джереми. Могу

ли я оставаться в пределах этих границ?

- Джереми? - я стараюсь добиться от него хоть одного слова, которое может подавить во мне

приступ паники. - Где мы?

- В месте, которое я долгое время хранил, чтобы показать тебе, - говорит он.

Его голос ничего не выражает. Но его глаза...его глаза ужасают меня. У них тот же проблеск

безумия, который я видела, когда встретилась с ним в ресторане много месяцев назад. Тот

проблеск, что намекает на его жестокость, на его садизм. Тот проблеск, который говорит, что

все находится под его абсолютным контролем, и что он хочет раскрыть мне какой-то ужасный

секрет.

-

Прямо здесь, Лилли-цветочек, - говорит он, остановившись у двери.

Я быстро дышу, пот струится по моей спине. Рука Стоунхарта вокруг моей талии крепко

заковала меня в его тиски. - Наконец-то мы пришли.

Стойнхарт шагает вперед, отпуская меня. Он проводит запястьем через рукоятку. Раздается

жужжащий звук, замок открыт. Последнее, что я вижу, перед тем, как Стоунхарт открывает

двери - инициалы П.Х., выгравированные на золотой дощечке, где должен быть глазок.

Глава 8

С другой стороны находится небольшая комната. Стоунхарт ведет меня с напряжением в спине.

На кровати сидит мужчина, отвернувшись от нас. Как и все остальные, он не смотрит в нашу

сторону, когда мы входим.

За нами закрывается дверь. Жужжащий звук заставляет меня подпрыгнуть. Мы заперты. Как

только звуки прекращаются, мужчина шевелится.

Его голова медленно поворачивается к нам. Вяло. Словно из него высосали всю энергию.

Волосы седые. Кожа на шее жёлтая. Он худой. Очень, очень худой. Его профиль появляется в

поле зрения. Как только это происходит, у меня подкашиваются ноги. Стоунхарт придерживает

меня за талию. Он не позволит мне упасть.

Я знаю этого мужчину.

- Привет, Пол, - говорит Стоунхарт.

Я не знаю, что думать. Я в ужасе.

Он по всей видимости не узнал меня. Конечно, нет. В последний раз, когда он видел меня, мне

было одиннадцать. Выручив меня тогда в лесу, он никогда не обращал особого внимания на то,

что я делала.

Но я узнала его. Конечно, после моего первого пребывания в темноте.