Владимир Леви - Доктор Мозг. Записки бредпринимателя

– В какой-то степени предки?..

– Сравнительный анализ ДНК останков неандертальцев и ДНК ныне живущих сапиенсов, то есть, нас с вами, показывает, что от одного до четырех процентов генов у нас общие. Причем, что любопытно, – больше генетически общего у неандертальцев с европейцами и азиатами, чем с нынешними обитателями единой для всех людей первородины – темнокожими африканцами. Мозг неандертальцев был такой же величины, что и у нас, в среднем даже немного крупнее, но передний мозг – лобные доли – был менее развит, извилин было поменьше.

Примерно сто десять тысяч лет неандертальцы жили на земле и боролись за вечность, хотя, наверное, меньше всего о ней думали. И тут, около 40 тысяч лет назад, невесть откуда появляются люди нашего образца – кроманьонцы (название, как и у неандертальцев – по местности, где впервые нашли следы их пребывания).

Неандертальцы и кроманьонцы, женщины и мужчины – в сравнении

Две разновидности древних людей вступают в борьбу и не только враждуют, но и едят друг друга. Археоантропологи обнаруживают на стоянках неандертальцев обглоданные кости кроманьцев, а на стоянках кроманьонцев – еще более обглоданные кости неандертальцев.

– О боже. Зубы у них, что ли, были крепче, у этих наших предков-людоедов? Или голодней были?

– Науке сие неизвестно. Кроманьонцы оказались выживательно сильней, это факт. Наверное, были в массе умнее, а может, и злее. Тридцать тысяч лет назад неандертальцы исчезли с лица земли, но не совсем. Конкуренты не только ели друг друга, но и, случалось, любили. Геномные исследования показывают, что некоторые кроманьонцы-мужчины имели детей от неандертальских женщин. И значит, потомки этих полунеандертальских детей внесли вклад в генетику последующих поколений.

– Людей, похожих на реконструированные портреты неандертальцев, я иногда встречаю на московских улицах.

– Не такая уж редкость: и на нью-йорских, и на парижских улицах я видел таких не раз. На высоких государственных должностях иногда оказываются, на рекламах смотрятся, в боксе преуспевают, гениальные стихи могут писать. (Слева – профиль поэта Велимира Хлебникова).

– Быть похожим не означает – быть.

– Разумеется. Но сходство всегда что-то означает – указывает, как младенец пальчиком, на тайну родства и единого истока всего сущего.

Итак: в результате биологически малозаметного, но по значению эпохального генетического изменения – небольшой прибавки серого вещества и извилин, главным образом, в лобных долях, – появился мозг современного человека. Какая-то горстка дополнительной мозговой ткани сделала возможной цивилизацию, культуру, науку, все достижения творческого интеллекта, все чудеса искусства и техники, все взлеты мысли.

Но, – напоминает Хиз, – остальная, тысячами и миллионами лет наработанная мозговая масса никуда не делась: она с нами, она в нас. И творит свое: ритмику и мелодику наших внутренних органов, наше бодрствование и сон, нашу моторику и память, наши вожделения и эмоции, наши страхи, агрессивность и злобность, нашу алчность, ревность и зависть, наши насилия и аморальность, нашу преступность, наше безумие.

«Тридцать с лишним лет мы с небольшой группой моих верных сотрудников бродили по мозговым джунглям человека, забирались в самые потаенные их уголки, куда до нас еще никто не проникал. И убедились: наши внутренние правители живут и работают здесь – в древних пещерах и катакомбах эмоционального мозга. Здесь сосредоточен административный аппарат организма и главные движители поведения. Отсюда идут команды, определяющие направление деятельности и мышления.

У подавляющего большинства людей лобные доли – всего лишь тактическая обслуга поведенческих стратегов, базирующихся в нижележащих отделах мозга. Как и первобытные люди и животные, Homo Sapiens продолжают руководствоваться в основном древними, как жизнь, инстинктивными побуждениями. Эти побуждения держат в подчинении интеллект и творческие способности, принуждая их, когда того требуют обстоятельства, камуфлировать низость инстинктов под высоту запросов».

– Устрашающе банально. Не похоже, что в этих утверждениях есть что-то новое в сравнении, например, с либидо-теорией Фрейда. Все тот же, давно знакомый скептико-цинический взгляд на человека. Все то же преобладание животного низа над человеческим верхом. Не находится в этой конструкции места для совести и благородства, для любви, сострадания и духовности. Не верю я, что высшие состояния человека всего лишь самообманы сознания, красивенькие одежки, прикрывающие голизну эгоизмов. Несмотря на убедительность доводов и подавляющую массу очевидных примеров, согласиться с выводами доктора Хиза как с окончательным диагнозом человечеству невозможно: слишком многие другие живые примеры эту клиническую картину опровергают. Возникает невольное подозрение, что автор поставил диагноз себе, нарисовал автопортрет, а потом несложным маневром заменил «я» на «мы». Цинизм – неправда, сочиненная теми, для кого это правда.