Л.И.Шинкарев - Леонид Шинкарев. Я это все почти забыл

Чудные минуты тишины и покоя. Ганзелка устраивает чемодан, чтобы

на ходу больше не катался по кузову. Дверцы кабины распахнуты, слышны

пересвисты птиц. Можно свесить ноги в открытую дверцу, устроить на коле-

нях тетрадь и записать про «психи». Иржи услышал это слово от забайкаль-

ских геологов, и, как всякое новое слово, сразу ввел в лексикон.

Один из первых «психов» был Фред Юсфин, диспетчер Братской ГЭС.

Рыжий, вихрастый, он объявился в Иркутске, когда путешественники соби-

рались лететь на стройку. Дни были расписаны по минутам, а диспетчер

умолял непременно выступить на Падуне, в клубе «Глобус».

– Немаме ни минуты времени! – извинялись путешественники.

Фред достает из рюкзака афиши: «В гостях у “Глобуса” Иржи Ганзелка и

Мирослав Зикмунд. Три витка вокруг земли на “Татрах”… Афиши, говорит,

прибиты к соснам по всему городу.

Иржи изумляется:

– Из-за этого вы летели пятьсот километров?

– Напрямую четыреста семьдесят, – отвечал Фред.

В клубе «Глобус» на Падуне путешественники сидели за столом на

сцене, а в зале восемьсот пар глаз, устремленных на них. Для большинства

они были первые в жизни иностранцы.

– Что в Советском Союзе произвело на вас самое большое впечатление?

– Нас поражают не отдельные факты, а огромный размах вашего строи-

тельства и его блестящие результаты. У вас масса талантливых людей. Раз-

буженные таланты – вот самое яркое впечатление. Это подтверждается вез-

де, где бы мы ни были.

– С кем из интересных людей вы встречались?

– В вашей стране встреча с человеком неинтересным – исключение, по-

этому назвать всех трудно.

– Чем отличается ваша поездка по Советскому Союзу?

– У нас не было ни одного выходного дня.

– Когда закончится это ваше заграничное путешествие?

– Оно окончилось, когда пароход «Серго Орджоникидзе» доставил нас

из Японии на советский Дальний Восток. Здесь мы дома.

– Влюблялись ли вы во время путешествия?

Зал взрывается хохотом.

– Поскольку Мирек, отвечая на предыдущий вопрос, не выдержал ре-

гламент, я коротко отвечу – да!

Ганзелка и Зикмунд чувствуют затруднения, только встречая функцио-

неров. Дежурные заискивания чиновников, их назойливые тосты «за друж-

бу» в очевидном разладе с их цепкими взглядами; они говорят все, кроме

правды. Только человек, знающий изнутри заведенный порядок вещей,

представляет, как после прощания с путешественниками они будут спешно

докладывать по инстанции, что заметили подозрительного. Официально по-

ездка проходит под патронажем Академии наук СССР, в республиках и обла-

стях сотрудники Академии не оставляют путешественников ни на шаг и

шлют отчеты руководству ЦК КПСС, Комитету государственной безопасно-

сти, Генеральному штабу Вооруженных сил СССР… Когда путешественников

в Москве познакомят с Брежневым, в ту осень сменившим Хрущева, тот им

простодушно скажет: «Мне известны все разговоры, которые вы вели от

Владивостока до Москвы» 35.

Миновав угольные разрезы Черемхова, по пути к городу Зиме сворачи-

ваем в рабочий поселок Забитуй, ищем Александра Герасимовича Нестерова,

штабс-капитана Белой армии, потом заместителя главнокомандующего вой-

сками Политцентра в Сибири. 20 января 1920 года на станции Иркутск в

охраняемом чехами («белочехами») поезде, следовавшем во Владивосток,

Нестеров руководил арестом адмирала А.В.Колчака и председателя прави-

тельства В.Н.Пепеляева. Трудно было в это поверить, увидев Александра Ге-

расимовича, теперь сухонького старичка, начальника поселковой жилищно-

коммунальной конторы. А тогда он, двадцатитрехлетний, вслед за дежурным

чешским офицером 6-го чехословацкого полка Боровичкой со своими солда-

тами входил в вагон поезда, над которым флаги стран Антанты, и направ-

лялся в купе Колчака.

По словам Нестерова, Колчак сидел на диване рядом с Анной Васильев-

ной Тимиревой, вокруг стояли офицеры. Боровичка сообщил о передаче ад-

мирала местным властям и попросил приготовить вещи. Анна Тимирева

сжимала руки адмирала, успокаивая. Попросили выйти Колчака и Пепеляева,

арестовывать Тимиреву не собирались, но она сама спустилась вслед за ад-

миралом на перрон, чтобы разделить его участь. Сохранилась расписка:

«Настоящим удостоверяю, что от уполномоченного Политического центра

мной получен акт в принятии бывшего Верховного Правителя адмирала