Корректор - o 45e7a30df5c73bf9

допрыгалась, как коза!

— Отныне и всегда... Ты будешь слушаться меня. Во всём и везде. Ясно?

Строго и отрывисто разделяя слова, звучал бархатный голос Кассия, от которого хотелось

просто бежать. Бежать от этого голоса, от этого мужчины, от себя. В первую очередь — от

себя. Куда-нибудь... Потому что он меня возбуждал, а не злил, и это было дико. Дико и

страшно именно сейчас, в эти секунды.

— Ещё чего! Ты не имеешь права со мной вести себя вот так!

— Как?

— Вот так!

— Каак? — Голос звучал всё более и более вкрадчиво. — Как... кошечка моя?

— Как будто я твоя!

— А ты и есть моя!

— Чтооо?

— Тебе до сих пор нужны доказательства?

Он посмотрел на меня так, что я задрожала от осознания: наша страсть, брошенная в

пламя ссоры, контролю не поддаётся. Всё! Мы переступили черту, которая знаменовалась

моим побегом. Я развернулась и рванула от него куда подальше, как и хотела, успешно

преодолевая первый лестничный пролёт. Наверх. Как убегают от опасности кошки. Куда-

нибудь повыше... Туда, где можно спрятаться и бурю переждать.

В ванную! Там есть замок!

— Ну всё, Юлька... С меня хватит! — Слышу сзади недовольное рычание тигра и

понимаю, что он меня догнал. — К чёрту условности!

Его руки... Сначала оказались на моей талии, а потом... Он развернул меня и... сгрёб в свои

объятия железной хваткой.

— Отпусти меня!

— Ещё чего!

— Отпусти, я сказала! — начала лупить его кулаками по спине, по стальным мускулам

груди везде, куда могла попасть.

— Нет.

— Куда ты меня тащишь?

— В свою постель.

— Я пиосать хочу!

— Обойдёшься.

И старый железный аргумент канул в небытие. Равно как всплыло из небытия понимание, что он несёт меня в спальню. Алан не слушал меня, не обращал внимания на

сопротивление, словно оглох и ослеп. Заглянула в его глаза и увидела в них столько

страсти, нежности и тепла, что затихла в ту же секунду в смирении. А ещё через

мгновение почувствовала спиной знакомую поверхность его кровати. Приоткрыла рот, и

мои губы тут же властно и настойчиво накрыли его губы.