Неизвестный - i_2322f1b448a04937

– Джорди! – она схватила девушку за руку, – Джорди, милая, отпусти его! Оставь его, пожалуйста!

Неизвестно почему, но голос Оливии оказал на девушку нужное воздействие. Она еще раз в упор посмотрела на бледного от страха мужчину и выпустила его из рук. Тот медленно сполз на асфальт. Не глядя на Оливию, Джорди бегом бросилась к сжавшемуся в комок котенку. Он жалобно пищал, безуспешно пытаясь отползти от дороги.

Девушка опустилась перед ним на колени. По щекам ее текли слезы. Ей хотелось взять его на руки, но она не знала, как это сделать. Она подозревала, что, скорее всего у него могут быть переломлены лапки. Ему чудом не зацепило мордочку и не намотало на колесо. Благо машина двигалась не очень быстро.

– Ты такой крошечный! Малыш! Не плачь! Все уже хорошо! Все хорошо, малыш! Мы отвезем тебя к врачу, и все будет просто отлично! – Джорди повторяла это как заклинание.

Одновременно к ней с разных сторон подбежали Оливия и Майкл. Мальчик и так был напуган всем произошедшим, а, увидев почти визжащего от боли котенка и плачущую Джорди, он тоже начал всхлипывать.

Джорди подняла на Оливию красные от слез глаза. Лицо ее было на удивление спокойным:

– Нам надо отвезти его к ветеринару! – Да, конечно! – Оливия прижала к себе дрожащего Майкла, чувствуя, как у нее самой на глаза наворачиваются слезы.

Тут из ресторана вышла Эрика с пакетом булочек в руках. Остановившись на секунду в удивлении от представшей ее глазам картины, она поняла, что надо бежать за машиной.

Глава 5. Такая приятная неадекватность.

После посещения ветеринара, где котенку наложили гипс на передние лапки, они возвращались в пансионат. Джорди бережно держала его на руках, с содроганием вспоминая, как он мяукал во время процедуры. Врач сказал, что обычно в таких случаях делают наркоз, но, котенок был еще слишком мал для этого. Поэтому поглаживания и ласковые успокаивающие слова, которые Джорди шептала ему на ушко, были единственным обезболивающим. Теперь же, устав от всего пережитого сегодня, он мирно спал на руках у Джорди, устроив свою маленькую головку у нее в ладони. Его передние лапки, забинтованные поверх гипса до половины, были неестественно вытянуты. Майкл то и дело заглядывал к нему, желая погладить. Эрика дремала на переднем пассажирском сиденье: этот день оказался изматывающим и для нее тоже. Оливия молча вела машину, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Она сама не знала, кто же ее больше беспокоит: котенок, от чьего визга во время накладывания гипса у нее разрывалось сердце, Майкл, который столько сегодня насмотрелся, что вряд ли захочет ехать на следующей неделе в «Макдональдс» или Джорди, которая, хоть и утверждала, что с ней все нормально, все же выглядела очень бледной и усталой.

Солнце медленно опускалось по небосклону к вершинам тех самых елей, мимо которых вся компания ехала днем.

– Оливия, ты ведь останешься? – спросила Джорди. – Думаю да. Возвращаться нет сил. Сегодня был изматывающий день! – Да уж, – согласилась девушка, – глядя на мирно сопящую Эрику.

Они в молчании продолжили ехать дальше. Через некоторое время Оливия, наконец, набралась мужества и высказала девушке то, что лежало у нее на сердце с того момента, как они сели в машину:

– Джорди! Я знаю, что на тебя бесполезно ругаться, поэтому я тебя просто попрошу. Хорошо? – спросила она таким спокойным и серьезным тоном, что у Джорди замерло сердце в предчувствии чего-то страшного. – Да, конечно! Все, что угодно… – девушка выдавила из себя дежурную фразу. Уж лучше бы ты ругалась, чем разговаривала со мной так! – Ты знаешь, чем могла закончиться твоя выходка на дороге? – Что ты имеешь в виду? – Мужчина мог сообщить в полицию, и тебя могли вернуть в тюрьму.

Лицо Джорди окаменело:

– Я совсем об этом не подумала. – Он мог ответить тебе, и тогда вместо ветеринара мы бы поехали лечить твой сломанный нос, – продолжала Оливия. – Ты представляешь, что испытал бы Майкл, если бы тебя избили у него на глазах? – Прости! – произнесла Джорди с выражением искреннего раскаяния на лице. – Джорди! Я не знаю, как, но так сложилось, что ты стала членом нашей семьи. Зная тебя сейчас, могу предположить, что, по–другому, наверное, и не могло выйти. Поэтому я прошу тебя, в следующий раз подумать о тех, кто тебя любит, а лучше вообще ничего подобного не совершать.

Говоря это, Оливия устало смотрела на дорогу. И в этот момент впервые за весь день Джорди пожалела о своем безрассудном поведении. Видеть Оливию расстроенной было выше ее сил.