Даль Орлов - Реплика в зал. Записки действующего лица.

- Кто это? - спросил чуть погодя у переводчика.

- Тот, что с портфелем - главный здесь кагэбэшник, второй - его зам. Генерал-лейтенант и генерал-майор.

Распределились по машинам. Я - в головной - субординация. В ту же минуту нашу заднюю дверь распахнул полицейский.

- Штирлиц приехал?! - нервно спросил он.

- Приехал-приехал... - попробовал отделаться мой сопровождающий. Но полицейский уже успел нас разглядеть.

- Где?!

- Позже будет...

Страж козырнул и отпрянул.

Да, Венгрия ждала Штирлица. Дело в том, что в течение трех месяцев, медленно, по одной серии в неделю, накручивая зрительские нервы на кулак, здесь показывали "Семнадцать мгновений весны". В результате страну довели практически до истерики. Закончили демонстрацию как раз к нашему приезду. Новость, что на днях приедет Тихонов-Штирлиц, сам, лично, живьем, радостно напрягала будапештцев.

Поселили в отель "Интерконтиненталь", в самом центре Пешта рядом с Цепным мостом. Пять звезд. Кто не в курсе - поясню: шикарнее не бывает. Там даже в туалете над толчком - телефонная трубка. Можешь разговаривать хоть и с другой страной, не прерывая процесса. Мобильников еще не было, и это поражало. Полотенца и простыни меняют каждый день. Даже если попросишь не менять - чего, мол, там, мы не гордые, скоро уезжать - все равно поменяют. Ну, а холодильный бар в углу забит, естественно, запотевшими бутылочками: от коки до виски и коньяка - и все включено в оплату. А за окнами - головокружительная красота: панорама Дуная, за которым замерли Будайские горы, увенчанные дворцами.

В холле на первом этаже, блистающем стеклом, мрамором и металлом, рассевшись в глубоких креслах из нежной кожи, советская делегация провела летучее совещание с ответственными за наше пребывание венграми из местного кинокомитета. Это они нас пригласили на все готовое и теперь сообщали, как будут нас использовать - на полную катушку: встречи со зрителями в кинотеатрах, в венгерских воинских частях, в цехах. Венгерский социализм с кинематографическим лицом предстал перед нами в виде тщательно отпечатанной программы, кою каждый получил для памяти и руководства. Особым днем в расписании значилось 9 мая - 30-летие Дня Победы: показ фильма "Фронт без флангов" в кинотеатре "Корвин", в зале будет высшее партийное руководство Венгрии, всех представят, руководитель советской делегации и венгерский министр кинематографии обменяются речами, а потом, как и полагается, коктейль.

В тот же самый первый день нас свозили к местному кинематографическому начальству, а если точно, то к начальнику Главного киноуправления ВНР Иштвану В. Сабо, а оттуда, не задерживаясь, к Чрезвычайному и Полномочному послу Советского Союза в Венгрии Владимиру Яковлевичу Павлову. Последний визит, как оказалось, в глазах местного дипломатического общества выглядел и на самом деле чрезвычайным: Павлов принимал нас в собственном кабинете! Честь по местным меркам неслыханная. Как объяснили, посол в своем кабинете не принимал никого и никогда, только однажды сделал исключение - для главного венгерского вождя Яноша Кадара. И - вот теперь. Мощный импульс, посланный Москвой - принять создателей "Фронта без флангов" по высшему разряду, продолжал вершиться.

Мало того, что мы общались с послом за закрытыми дверями полных полтора часа, он подливал нам коньяк в маленькие рюмочки, рассказывал о том - о сем, в необременительном этом общении он умудрился как бы ненароком сверстать нам вторую программу действий в дополнение к той, что была получена от венгров. Он попросил выступить в своем посольстве, побывать в частях южной группы войск, расквартированных в братской Венгрии согласно Варшавскому договору, непременно встретиться с командующим и членами военного совета, и где-то еще побывать, где - сейчас и не вспомню. Много где.

А еще посол сделал широкий жест - от всей своей посольской души: разрешил обменять на форинты столько рублей, сколько кому захочется!

Что это значило - надо понимать. В те времена каждый выезжающий из страны имел право взять для обмена на валюту некую минимальную сумму рублей, для всех одинаковую. Но нелегально многие провозили суммы гораздо большие. Как их поменять на местную валюту, чтобы без последствий? Целая проблема. Теперь посол избавлял нас от нее, он здесь хозяин.

Крупную сумму пропер через границу только Иван Переверзев. Он и поменял ее там же в посольстве на кучу форинтов. Гостев предусмотрительно обменял чуть-чуть, а у Тихонова с женой и без всякого обмена было достаточно. Не было проблемы и у меня: предстояло получить именно в форинтах вполне приличную сумму за постановку в театре Бартока нашей с Левой Новогрудским пьесы. Я их потом получил и потратил на лайковое пальто для Алены. Возвращался без перевеса.