Ксанка - Строгие правила

Я бросилась к лестнице. Перепрыгивая через ступеньки, спустилась на стоянку, села в машину и завела ее. Хотела перевести дух, но картина, увиденная в кабинете Колосова, вновь всплыла перед глазами. Ненавижу!

Машина дернулась с места, я резко выкрутила руль и рванула вдоль длинного проезда, ведущего к выезду из подземки.

Боже! Зачем я приехала к нему? Неужели думала, что он будет скучать по мне и не кинется, как раньше, в объятия других девиц?

Я выехала на трассу и влилась в плотный поток машин.

Чем больше прокручивала в голове увиденное, тем больше дорога пред глазами превращалась в размытое пятно.

А ведь так убедительно говорил, что любит больше жизни... Что ему никто не нужен, кроме меня.

История повторяется!

Я вытерла слезы со щек и перестроилась на соседнюю полосу, в попытке обогнать едущий передо мной автомобиль.

– И снова! Снова на те же грабли, Строгая! – прошептала я, глотая слезы.

Педаль газа в пол до упора. Сердце уходит в пятки от размытого пейзажа за окном. Почему люблю его так сильно? Почему даже сейчас думаю о нем, и душа разрывается от бешеной любви к этому мужчине? Я зависима от него, больна им.

Впереди снова машина. Выворачиваю руль, чтобы обогнать ее. Почти поравнялась с огромным внедорожником справа от меня.

А что если я снова поспешила с выводами? Что если...

Додумать не успела. С правой стороны почувствовала резкий толчок в бок. Машину на огромной скорости подбрасывает на месте.

Ничего не понимая, вжалась в сиденье, и в тот же миг с громким хлопком сработали подушки безопасности. Зажатая ими, я несколько секунд безуспешно пыталась вздохнуть. Но подушки быстро сдулись, и меня стало бросать по салону из стороны в сторону. Черт! Я же не пристегнулась!

Стекла в машине треснули. Я уже не видела ничего вокруг, понимая только, что мою машину от столкновения с внедорожником отбросило в сторону и, судя по всему, теперь переворачивает по трассе.

При очередном повороте я стукнулась плечом о дверь. От ужаса даже не смогла разобрать собственных ощущений.

– Женя... Ваня... – Именно их лица я увидела, прежде чем почувствовала нестерпимую боль в области затылка.

Мир погрузился в темноту.

Глава 30

Любовь-сука никого не щадит.

Любовь, она, сука, такая… болезненная.

Смотришь на человека и не можешь понять, чего хочешь больше: сжать в объятиях до хруста костей или просто… свернуть шею.

Именно эта неопределенность в желаниях и причиняет жуткую боль…

Мои невеселые мысли прерывает звонок.

– Да, Мил.

– Привет. Ты уже в городе?

– Мост проезжаю. Ты что-то хотела?

– Просто так позвонила. Как поездка? Удачно?

– Да, ознакомился с делом, займусь им после отпуска. Сказал, что мне нужен месяц на отдых. Клиент согласился.

– Здорово. А я только что с Алькой разговаривала… – многозначительно протянула Мила и замолчала.

– И?

– Ездит по издательствам, работу ищет. Жень… ты же знаешь, я тебя люблю, но, может, хватит уже над ней издеваться?

– Это не издевательство, а, скажем так… небольшой жизненный урок, который Алина должна усвоить.

– Же-ень.

– Что, Жень? Все, угомонись. Недолго осталось. На день рождения сделаю ей сюрприз.

– Если Алька доживет до него. Она и так уже в живой труп превратилась.

– Мила, мы с Ванькой всего на неделю улетаем.

– Но она ведь этого не знает… Жень, она любит тебя.

– Знаю.

– Ладно. Но повторю еще раз: мне ее жалко. Ты ведь все равно скоро с ней сойдешься, так, может, прекрати эту пытку? Она уже столько слез пролила. И мало того, ты уж меня прости Жень, но в зачатии ребенка участвуют двое. И если ты так безропотно принял факт, что Ваня твой сын, не прибегая к экспертизе, смею предположить, что вы не предохранялись. А значит, дорогой братик, это не только Алькина вина.

Можно подумать, я этого не понимаю!

– Мил, у тебя домашних дел нет, что ли?

– Я сейчас в женской консультации, врача жду.

– А, понятно. И на весь холл обсуждаешь мою личную жизнь. Как это по-женски.

– Ты ее любишь?

– Глупый вопрос.

– А сына?

– Еще глупее.

– Так вот, ты подаешь своему сыну дурной пример.

– Мила, ты хоть понимаешь, что мне ее каждый раз при встрече придушить хочется?

Сестра замолчала. Я посмотрел на экран, предположив, что связь прервалась. Но тут услышал всхлип.

– Мил, ты чего?

– Ты так сильно ее любишь, да?

О, женщины!

– Знаешь, ты до беременности не была такой сентиментальной.

– Я была еще хуже, – прохныкала Мила. – Ладно, а что там с ремонтом? Они точно успеют?