Ксанка - Строгие правила

– Ты не один? – Черт! Что ж так губы дрожат?

– Пока один. – Антон прикрыл за мной дверь и направился в сторону кухни. Я разулась, по привычке рукой потянулась к вешалке, на которую обычно вешала свою сумочку, и снова замерла. Там уже висела чья-то женская сумка. Прикусила губу и вместе с сумочкой пошла за Антоном.

Он стоял, спиной опираясь о раковину, руками сжимая ее края. Я обратила внимание, как напрягаются, а потом расслабляются его пальцы. Впервые, когда мы одни, между нами такая страшная неловкость.

Я села за стол. Повесила на спинку стула сумочку и посмотрела на Антона, но тут же отвела взгляд. Положила руки перед собой. И готова была поклясться, что слышу, как постукивают костяшки пальцев о деревянную поверхность. Убрала руки на колени. Нахмурилась, пытаясь хоть как-то сдержать чувства и эмоции, что так и норовили вырваться наружу.

Антон все продолжал смотреть...

Сердце пропустило удар. Зачем я так с ним поступила? Почему не рассталась нормально?

– Зачем пришла? – уже вполне спокойно спросил Антон.

А меня всю трясло. Надо взять себя в руки, и если уж пришла, не молчать!

Я вскочила со стула, обошла его и остановилась, руками схватившись за спинку.

– Я... я... хотела извиниться. – Дрожь в голосе и трясущиеся губы, должно быть, делали меня ничтожной и жалкой в глазах Антона.

Он плотно сжал губы и кивнул. Несколько секунд продолжал молча смотреть на меня.

– Спустя пять лет? – наконец хрипло произнес он. – Не кажется ли тебе, что поздновато для извинений?

От меня не укрылись металлические нотки в его голосе, дышать стало еще труднее.

– Антон... Мне... – Я не могла продолжить фразу, мешал комок в горле.

– Знаешь, Алина, каково это – изо дня в день ломать голову над одним вопросом: «Почему?».

Антон замолчал, сверля меня взглядом, а я и рта не могла раскрыть.

– Алина, почему?

– Антон... – Его имя сорвалось с губ вместе со всхлипом. Я сделала шаг ему навстречу, на что Антон только тяжело вздохнул и отвернулся.

– Что я делал не так? – не глядя на меня, спросил он.

Я хотела ответить, но дрожащие губы не смогли разомкнуться. И после длительного молчания Антон снова посмотрел мне в глаза.

– Что, Алина? Что я делал не так? – более твердо повторил он свой вопрос.

Я только замотала головой. Отвечать не было сил.

– Я хоть раз тебя чем-то обидел?

Снова нет слов. Смахнула слезы со щек.

– За все время я ни разу голоса на тебя не повысил, во всем тебе угождал. Недостаточно сильно любил?

– Все не так.

– Тогда чем я заслужил такое отношение? Чем?

Антон начал закипать. С каждым вопросом его голос становился тверже и громче. Я чувствовала, что еще немного, и он взорвется.

– Алина, неужели я не заслужил простого объяснения?! Обычного расставания? Нормального разрыва отношений? Я ведь любил тебя. Почему ты так поступила? Почему?

– Я не могла... – прохрипела я, прикрывая рот рукой. Сердце рвалось на части.

– Не могла? – опешил Антон и замолчал.

Не было сил больше смотреть ему в глаза. Я опустила взгляд, из горла вырвался новый всхлип, который окончательно меня сломал. Я согнулась, обхватила живот руками и зарыдала в голос.

– Прости... Антон... Прости... умоляю.

– Почему просто не сказала, что не хочешь выходить за меня? Почему вовремя не поставила точку в этом абсурде? Ведь именно так ты назвала наши отношения в своей записке. Если тебе они были в тягость, почему не сказала мне об этом?

– Я боялась... Не могла... не была уверена, что хочу разрыва.

Антон сделал шаг ко мне, но остановился.

– И прозрение пришло именно в день свадьбы? Так, что ли?

Я продолжала рыдать, мечтая отмотать время назад и просто пройти мимо этого дома, не заходить в подъезд, не вызывать этот чертов лифт, не выбирать нужный этаж, не нажимать кнопку звонка... Почему я пять лет назад просто не поговорила с ним? Почему?

– Ты меня хоть любила? – вдруг тихо спросил Антон.

– Любила. – Я выпрямилась и посмотрела ему в глаза. – Ты мне был очень дорог.

– Тогда почему? – зарычал Антон, снова теряя контроль. – Почему? Я бы все понял! Все принял! Мы бы отложили свадьбу. Мы бы...

Он осекся и вперил в меня хмурый взгляд. В нем читались боль, обида и... прозрение.

– У тебя кто-то был?

Боже! Что ему сказать? Правду? Что все эти годы я любила другого? Нет, Антона я тоже любила, но это была не та любовь. Моя любовь к нему больше походила на чувства к лучшему другу, брату. Не более. Жаль, что я только сейчас это поняла.