Лэйси Уэтерфорд: Страсть

Крис пришел в больницу, когда услышал, что я очнулась. Он задавал множество вопросов о том, что случилось с Клэем той ночью. Я ждала, что он скажет мне что-то на счет Хантера, но он так и не сделал этого. Наконец я спросила сама.

— Я не могу обсуждать Хантера с тобой, Кэми, с тех пор, как это стало частью расследования. — Он выглядел действительно огорченным. — Но я обещаю, ты получишь ответы так скоро, насколько это возможно. Тебе придется довериться мне, хорошо?

Я хмыкнула. Доверие. Кто знал, что теперь значило это слово.

— Можешь ли ты хотя бы сказать, жив ли он? Всё же он пытался меня защитить.

— Он жив.

Волна облегчения прокатилась по мне.

— С ним все будет хорошо. — Мне нужно было это знать.

Крис встал и направился к двери.

— Он был в критическом состоянии — это последнее, что я слышал. Сейчас я иду проведать его. Мне передать ему что-нибудь от тебя?

Миллион вещей вертелось в моей голове. «Я люблю тебя» было первой и самой главной.

— Скажи ему, я… — сомнение закралось в сердце. Что, если в действительности он не чувствовал того же? Что, если это была всего лишь игра? Он отстранялся от меня столько раз. Должно быть, он на несколько лет старше меня. Может ли он на самом деле быть влюблен в подростка? — Скажи ему спасибо.

— Это все? — спросил Крис, его глаза полны участия.

— Ты правда его дядя? — Я хотела услышать правду хоть о чем то и от кого-то для разнообразия.

Он потряс головой.

— Нет, на самом деле я его сводный брат. По крайней мере, до тех пор, пока его сестра меня не схватит. Она открутит мне голову за то, что я позволил ему навредить себе. — Он вздохнул, схватив голову рукой. — Вся семья на ушах из-за всего этого.

— Я сожалею, что он попал в опасность из-за меня. — Слезы полились из моих глаз, и я пыталась быстро их сморгнуть. Я цеплялась за свое самообладание, висящее на волоске.

Крис подошел и взял мою руку, сжимая её.

— Ты ни в чем не виновата, Кэми. Держись, ладно? Я приду, чтобы дать тебе ответы так быстро, насколько смогу.

Он вышел за дверь, и это было последним, что я слышала от кого бы то ни было. В следующий понедельник в школе дюжина детей была арестована в результате огромной спецоперации. Теперь я знала, что Хантер был жив. Кто-то же дал им имена.

Но я по-прежнему ничего от него не слышала.

Я зашла в свою комнату, когда пришла домой, и кинулась на кровать, чтобы наконец сбежать от всех взглядов и перешептываний, сопровождавших меня целый день.

— Тебе принести что-нибудь, Кэми? — спросила мама, заходя проведать меня. Она почти не оставляла меня одну, рано приходя с работы, так что я никогда не была дома одна.

— Нет, спасибо, мам. Я хочу лишь вздремнуть. — Я много спала в последнее время. Это было единственным облегчением, которое у меня было, когда не снились кошмары.

— Хорошо. — Она послала мне заботливый взгляд. — Я рядом, если понадоблюсь.

— Спасибо, — сказала я, и дверь за ней закрылась, я перекатилась на кровати, наконец позволяя себе пролить слезы из-за всего произошедшего. Я не могла уложить все в голове. Мне было больно и грустно из-за Клэя. Он всю жизнь был моим лучшим другом! Как он мог предать меня наихудшим из возможных способов? Он уничтожил все то хорошее, что я помнила о нем, за несколько секунд… время, которое стоило счастливых воспоминаний, навсегда запятнано его последними поступками. Но, несмотря на травму, которую он мне нанес, он не был причиной, по которой я хватала ртом воздух посреди ночи.

Мне не хватало Хантера, я страстно желала его, мне вновь хотелось оказаться в его объятиях. Я скучала по его поцелуям, тому, как он смотрел на меня, его глаза тлели, а руки оставляли тропинку от горячих ласк на моей коже. Я не могла без ласковых слов, которые он часто шептал мне в уши, и того, какой красивой они заставляли меня чувствовать. Хантер, единственный, с кем я представляла свое будущее и кто оказался даже не настоящим, никем иным, но лишь персонажем, придуманным, чтобы вводить окружающих в заблуждение. Иронично, это оказалось наихудшим предательством и заставляло меня вертеть в голове один вопрос снова и снова.

Это возможно — любить кого-то, кто никогда не существовал?

Это был мой день рождения. Хотя я не чувствовала праздника. Мои родители, должно быть, понимали это, потому что не устроили расточительный прием, как обычно это делали. Были традиционные праздничные панкейки, дополненные улыбающимися рожицами из бекона, хотя я и стала восемнадцатилетней, и небольшим свертком на моей тарелке.