Лэйси Уэтерфорд - Страсть

Что я должен был на это ответить? Кэми обнажила душу передо мной, и на мгновение я не мог представить просьбу, которая была так же сладка, как эта. Как кто-то может сказать «нет» в такой ситуации?

Я покачал головой.

— Единственное обещание, которое я могу дать тебе — я буду осторожен. Много вещей, которые ты слышала обо мне, сильно преувеличены, и всё не так плохо, как кажется. Люди видят то, что хотят видеть.

Она кивнула.

— Да, может, ты и прав, но, к сожалению, это происходит в каждой подростковой компании.

Я кивнул, удовлетворённо за ней наблюдая несколько мгновений.

— Итак, теперь мой вопрос тебе.

Думаю, в будущем мне придется очень сильно пожалеть об этом, но я не мог не спросить.

— Что?

— Пойдёшь со мной снова, зная, что я принимаю наркотики и что это значит для меня?

Она смотрела на свой гамбургер, играя с обёрткой от него.

— Мои родители не хотели бы этого, если бы узнали, да и Клэй будет в ярости.

— Я не об этом спрашивал. Я хочу знать, что ты думаешь об этом.

Она выглядела торжественно.

— Я думаю, мне не нравится, что ты принимаешь наркотики, но также я думаю, что ты выше всего этого. Было бы несправедливо отказаться от дружбы с тобой только потому, что мне не нравится что-то в тебе. Так что да, я бы пошла с тобой снова.

Облегчение разлилось по всему телу, и мое сердцебиение ускорилось. Она так притягательна, но все может обернуться невероятно плохо. Я бы так хотел на одно мгновение стать свободным для нее.

— Итак, моя очередь. — Она улыбнулась. — Люди говорят, что ты ужасный бабник, это правда?

Я широко улыбнулся.

— Может быть, когда-то давным-давно, но не сейчас. У меня действительно не было времени для девочек в последнее время. Это чистая правда.

Она нахмурила свой носик.

— Тогда почему ты здесь со мной?

— Я не могу ответить на этот вопрос. Сейчас моя очередь, — я поддразнил её, и она рассмеялась, отрывая кусочек от своего гамбургера и бросая его в меня. — Ты же не пытаешься разжечь войну едой, правда?

Я не мог поверить, как она постоянно заставала меня врасплох.

— Я никогда не начинаю то, что не могу закончить. А теперь ответь на мой вопрос.

— Нет. Сначала я должен задать свой вопрос.

— Ты только что спросил. О начале борьбы едой. — Она засмеялась и бросила в меня еще один кусок.

— Это не считается! — Я потянулся, пытаясь схватить ее гамбургер.

— Нет, считается! — Она подняла его высоко над головой так, что я не смог до него дотянуться.

Я плюхнулся обратно на одеяло.

— Хорошо, ты выиграла. Давай, спрашивай.

— Я хочу, чтобы ты ответил на мой первоначальный вопрос. Если у тебя нет времени на девчонок, почему ты здесь со мной?

Я застонал, проводя рукой по лбу.

— Потому, что я дурак и, скорее всего, мазохист, я имею в виду самое глупое значение этого слова.

Она посмотрела на меня скептически, как будто не понимала.

— Просто в тебе есть что-то такое, что притягивает меня... Думаю, я страдаю синдромом пламени и мотылька. Русс прикалывается надо мной из-за этого. Он называет тебя «Услада моих глаз». — Я сделал паузу, что бы подобрать слова. — Что-то в тебе манит меня, — повторил я, запинаясь, — ты прекрасна, и ты настоящая. Мне нравится то, что я могу говорить с тобой и получать прямые ответы. Ты не играешь в игры. — Я раздраженно вздохнул. — Извини, я бессвязно говорю.

Она покачала головой и улыбнулась.

— Ты очень милый.

— Хорошо. У меня есть еще один серьезный вопрос, а потом мы можем перейти на более легкие вещи.

— Хорошо. — Она посмотрела на меня, приготавливаясь.

— Это связано с тем, что ты сказала мне о своем опыте. Почему Джордан подошёл к тебе за помощью на танцах? Между вами двумя что-то происходило? Вы встречались? Извини, я просто пытаюсь получить более полную картину.

Если она и заметила, что я только что задал сразу три вопроса, то ничего не сказала.

— Думаю, я просто оказалась не в то время не в том месте. Я не думаю, что он просил о помощи именно меня, хотя он и правда в ней нуждался. И я предполагаю, он был в полусознательном состоянии. Он напивался и раньше, но обычно не обращался ко мне за помощью. Вот почему я беспокоюсь о том, что ты сказал мне. Он веселился, как ты.

Я лишь кивнул.

— Но ты не изменишься.

— Я не могу обещать, что изменюсь. Я бы с удовольствием, но не хочу разочаровывать тебя.

Молчание повисло в воздухе между нами, и я пожалел, что не мог сказать ей всю правду. Это было невозможно. Я не могу доверять никому.