Pepper Winters - Second Debt

Что-то существовало с самого начала.

Что-то было между нами.

И оно будет оставаться там, пока Джетро успешно разрывает и убивает это.

Потому что, хотя мы и были связаны этими хрупкими, порхающими сущностями, не займет много времени, чтобы их разрушить. Моя душа уже была на грани.

Он приговорил меня к оплате Второго долга.

Сколько их будет еще?

Доверяю ли я ему быть достаточно сильным, чтобы закончить это, прежде чем моя жизнь будет закончена?

Взглянув через плечо, я увидела, как его семья сердито смотрела на меня, будто я убила их близких, едва произнеся проклятие. Они смотрели в смятении, как если бы считали, что я срослась с ненавистной им ведьмой, и могу превратить их в жаб в любую секунду.

Душистый ветер суеверий. Расцветающая, как розы, ненависть. И нетерпение, приправленное кувшинками.

Я скучала по интимности Первого Долга. Скучала по пульсирующей химии между Джетро и мной, даже в то время, когда он делал кое-что столь неправильное. Это было только между нами двумя. Вместе.

Сейчас я была одна против них.

— Вы знаете, что это, мисс Уивер? — спросил Джетро, похищая мое внимание.

Я сжала губы. Моя шея болела от напряжения, из-за того, что смотреть приходилось через плечо.

Когда я не ответила, Джетро произнес холодным и отстраненным голосом:

— Вы сидите на кресле для ведьминого купания. Оно традиционно используется как метод пыток для женщин. Оно запускается маховыми движениями руками и используется, чтобы извлечь истину и признания, погружая в ледяную воду.

Он отвернулся от меня, шагая между камышей.

— Продолжительность погружения определяется исполнителем и преступлением, в котором женщина обвиняется. Это может длиться всего несколько секунд, но в некоторых случаях, этот процесс непрерывно повторяется в течение дня.

Он оказался передо мной.

— Вы знаете, для каких преступлений использовалось кресло для ведьминого купания?

Я не ответила. Я отказывалась.

Я дала клятву не кричать. Отказалась развлекать их своими криками.

Кес вышел вперед, отвечая от имени Джетро:

— Наиболее распространенными преступлениями были проституция и колдовство. Мегеры также наказывались подобным образом. — Его губы дернулись. — Знаешь, кто они такие, Нила?

Я не могла ничего поделать и качнула головой в отрицании.

Черт, я не хотела реагировать.

Глаза Джетро сузились, грудь резко поднялась.

— Мегеры были сплетницами, строптивыми или плохо воспитанными женщинами, — сказал Кес.

Джетро смотрел на своего брата.

— Несмотря на то, что я сталкивался с вашим нравом, мисс Уивер, я не могу сказать, что вы мегера. — Запустив руку в свои волосы, он закончил, — независимо от этого, происходящее покажет вам, как смерть от воды может быть одной из самых страшных вещей на свете. Так умер мой предок. И так заплатите вы.

Щелкая пальцами, Джетро приказал:

— Поверните голову. Опустите глаза.

Еще одна лавина страха прокатилась сквозь меня. Я не могу сделать это!

— Повернись, девушка! — отрезал Кат.

Не знаю, как я это сделала, но медленно повернулась на жестком деревянном сиденье, и оторвала глаза от Джетро. Пруд передо мной мерцал, как холодные драгоценные камни синего, зеленого и черного цвета.

Мое сердце в груди становилось все больше и больше, пока не заполнило каждый миллиметр. Я не могла дышать. Не могла думать. Не могла моргать.

Шум послышался за мной. Я должна была бороться с каждым инстинктом, чтобы не оглянуться.

Я верила Кесу. Он сказал, что они не утопят меня.

Вдруг кресло взлетело вверх. Из грязи взлетело высоко над землей. Я ахнула, закусив себе губу, чтобы сдержать крик.

Нет. Нет, нет, нет.

Моим пальцам не за что было ухватиться. Мои запястья были прижаты к дереву, связанные вместе тугой кожей. Мои ноги не могли двигаться. Я была хорошо связана и действительно поймана.

Кресло закачалось, когда, какая бы сила ни держала меня, пришла в действие из-за моего веса. Ветер здесь вверху был сильнее, он свистел над водой, как крошечные заунывные флейты.

Вид мог быть идиллическим с плакучими ивами и утками, чистящими перышки на берегу. Но я была поймана в моем худшем кошмаре.

Я не хотела больше ничего видеть.

Зажмурив глаза, я пожалела о том, что они не были завязаны. Я не хочу видеть то, что должно было случиться.

«Не открывай свои глаза. Не открывай их».

Чьи-то руки дотронулись до моих лодыжек. Механизм был заблокирован. Затем я поднималась все выше и выше. До тех пор, пока мой желудок не ушел в пятки.