Рене Карлино - Пока мы не стали незнакомцами

— Чего, Грейс?

— Правда хочу исправить все. — Разговор заставлял ее нервничать, ее грудь тяжело вздымалась и опускалась.

— Ты о чем?

— Ты был моим лучшим другом. — Она утерла слезы и отвела взгляд.

— Прошу, не плачь.

Когда наши взгляды встретились, я увидел в ее глазах решительность и пылкость.

— Мэтт, я пытаюсь рассказать тебе кое-что.

Я заключил ее в объятия и прижал к своей груди. Она хотела, чтобы мы не спешили, как в прошлом, когда нам было достаточно быть друг с другом, танцевать, петь, исполнять музыку и делать фотографии. В том-то и проблема взрослых. Вы не медлите, потому что вам кажется, будто ваши дни сочтены, даже несмотря на относительно молодой возраст тридцати шести лет. Вам кажется, будто вы знаете всю подноготную человека, его душу и сердце уже после пятиминутного разговора.

Отстранив Грейс, я стал изучать ее лицо.

— У меня есть идея. Жди здесь, устраивайся поудобнее, снимай обувь. — Я указал ей на полки с виниловыми пластинками. — Выбирай запись. Я скоро вернусь.

Я ушел из лофта, вызвал лифт, пересек улицу и преодолел три лестничных пролета за одну минуту. Рик Смит был единственным известным мне курильщиком в радиусе пяти миль. Я забарабанил в его дверь.

Он открыл, явив себя мне в шортах, разноцветной повязке на голове и без футболки. Для писателя сорока с чем-то лет, покидающего дом, только чтобы выгулять кота по имени Джеки Чан, его тело было слишком загорелым.

— Мэтт, мужик, в чем дело? — спросил он на выдохе.

— Прости, Рик, я побеспокоил тебя?

— Нет, нет, я занимался тай-бо.

— Ого, тай-бо. Оно еще существует?

— Ну, тай-бо и не исчезало, это упражнения, брат. Заходи. — Он приоткрыл дверь пошире. Я никогда не был у него в квартире, только у двери. Однажды я возвращал Джеки Чана, когда тот сбежал.

Было ощущение, словно я вернулся в прошлое, и мне это нравилось. Все в его квартире было старым, но в отличном состоянии. На телевизоре «Тошиба», стоявшем в углу, на паузе посреди упражнения застыл Билли Блэнкс. Рик занимался по очень старому видео с тай-бо.

— Это VHS? 18

— Ага, мой видак работает как мечта. Зачем избавляться от него, понимаешь?

— Понимаю. — Мне казалось, его квартира должна быть похожа на барахолку, но она была совсем не такой.

Он прошел на кухню и схватил бутылку воды из холодильника.

— Добро пожаловать в мое скромное жилище. Могу я предложить тебе воды или настойку из пырея? У меня есть эмульсификатор, если хочешь, чтобы я выжал тебе свежий сок.

— Ой, спасибо, Рик. Ты слишком добр. — Да он помешан на здоровье. Слишком запоздало до меня дошло, что прежде, чем приходить к нему просить косяк, надо было прочитать одну из его книг.

— Так чем обязан?

— Итак, эм, я, в общем, не знаю, как сказать, но… у меня дома старый друг, и мы…

— Вам нужна дурь?

— Да! — Я тыкнул в него пальцем так, словно он выиграл в шоу « Угадай цену ». Никто больше не использует термин дурь , но какая разница.

— С чего ты взял, что у меня что-то есть? Думаешь, я торчок какой-то? Думаешь, я какой-то наркодилер? — Его лицо было непроницаемым.

— Вот дерьмо. — Я мог поклясться на библии, что каждый раз, когда видел его, его глаза были покрасневшими и навыкате, и что от него несло травкой.

— Ха! Шучу, бро. Я дам тебе косяк. — Он усмехнулся и, проходя мимо, стукнул меня по плечу. — Секунду.

Он вернулся, принеся с собой пузырек из-под таблеток без этикетки. Внутри я видел ростки. Подняв пузырек к моему лицу, он заговорил:

— Слушай меня внимательно. Это «Король Куш». Медицинская марихуана. Я получил ее в первой аптеке с медицинской марихуаной на восточном побережье. Я арендовал машину и катил до самого Мэна, чтобы достать это дерьмо. Не шляйся нигде, не отсвечивай, ты меня понял? — Его глаза-бусинки прожигали меня насквозь как лазеры.

— Рик, я не знаю. Ты начинаешь пугать меня.

— Это забористая вещь. Тебе понравится, и ты меня поблагодаришь. — Он вытащил пачку листов из комода и протянул их мне. — Нужно?

— Ох, да. — Я взял листы, травку и распихал все по карманам.

— Закатывай тоненько, мужик, и первый выкури с приятелем напополам, прежде чем закрутить второй.

— Что, если мой приятель — полутораметровая миниатюрная блондинка?

— С ней все будет в порядке. Женщины обожают это дерьмо.

Направляясь к двери, я развернулся.

— Рик, я не знаю, как благодарить тебя.

— Ох, не парься. Считай это расплатой за то, что вернул тогда Джеки Чана.

Грейс в моей квартире сидела на диване, закинув ноги в колготках на кофейный столик. Она включила 19, ее глаза были закрыты, голова покоилась на спинке дивана: казалось, она чувствовала себя как дома. Боже, я люблю ее.