Selena Laurence - Prince of the Press

— С удовольствием, мэм, — ответил он с ужасным техасским акцентом, Элис вцепилась в его руку, прижавшись к ней грудью.

Маркус тихо рассмеялся, как только они исчезли в толпе.

— Наконец-то мы одни, — вздохнул он.

Сердце Рене забилось сильнее от мысли, что несли с собой его слова. Она подарила ему слабую улыбку.

— Вряд ли мы одни. Здесь должно быть две сотни человек. Уверена, что этот бар нарушает все нормы пожарной безопасности.

Он снова пробежал пальцем по ее руке, и она поежилась.

— Тебе холодно? — прошептал он ей на ухо. Он был так близко, что черт побери, от его близости ей не должно быть холодно. Больше было похоже, она перенервничала.

Она нервно откашлялась, не поднимая на него глаз, упорно глядя на стол.

— Ты же знаешь, мы не можем делать это.

— Не можем делать что? — он провел носом по ее шеи, глубоко вдыхая, словно она была живительным кислородом, который ему был необходим. И у нее внизу, начиная от пупка все затрепетало, приходя в гипер-возбужденное состояние.

— Дотрагиваться, — она попыталась отстраниться, но ее усилия были не до конца, только на половину, и она, наоборот, очутилась полностью в его пространстве, отчего он запустил свою руку ей в волосы и с силой потянул ее к себе, вызвав пощипывание кожи головы, но оно было каким-то приятным. Она почти застонала от этого ощущения.

— Так? — спросил он, его голос звучал хрипло от желания. Он провел фактически губами по ее шеи на этот раз.

— Оооо...

— Я вам… ой! Может нам стоит вернуться позднее? После того , как он сделает тебе оргазм? — прозвучал голос Элис над ними, она стояла рядом с огромной ухмылкой, а Алекс пытался задушить смешок.

Рене рванула в сторону от Маркуса, отодвинув с жутким скрежетом стул на несколько сантиметров. Маркус откинулся на спинку стула, совершенно не смущаясь, опустив руку на спинку стула Рене и поигрывая кончиками ее волос.

— Я предпочитаю заниматься этим в одиночестве, — ответил он Элис, с ехидной улыбкой. — Прелюдия, однако, является честной игрой в любой обстановке. — Рене старалась выглядеть безучастной, пока он говорил, но ее сердце трепыхалось и ее женское естество между ног моментально сжалось при упоминании слова «оргазм».

Алекс перестал заглушать свой смех и громко рассмеялся. Элис села, поставив по шоту перед каждым.

— Ну, не разрешайте нам вам мешать. И, возможно, немного мексиканского общеизвестного смазочного материала поможет вашему делу. Берем лайм и выпиваем до конца.

Алекс и Элис опустошили по стопки текилы и засосали долькой лайма. Маркус поднял руку Рене и произнес:

— Если вы уж собираетесь что-то сделать, то следует сделать это правильно, — он лизнул ее запястье, его теплый шелковистый язык послал ударную волну желания по всему ее телу. Он посыпал солью в том месте, где лизнул, все время, не спуская с нее глаз. Потом слизнул соль, взял шот и опрокинул его в себя, схватив дольку лайма, начиная сосать. Большая ухмылка распространилась по его лицу, когда он поставил пустой шот на стол.

Рене наблюдала за ним, пока ее мысли бессвязно роились в голове. Она сглотнула, пытаясь сохранить свое дыхание.

— Твоя очередь, — прошептал он, оголяя свое запястье и держа перед ней.

Она опустила глаза и увидела тату на запястье, одно единственное слово — Fraternitas.

— Братство? — тихо переспросила она, ее мог услышать только он.

— Да, но более сильное понятие. В переводе с латыни означает отношения. Братская любовь, — он посмотрел на слово, и улыбнулся. — Дерек оказал сильное влияние на всю мою жизнь. — Он откашлялся. — Я не могу это до конца выразить словами, я просто чувствую наши отношения. Fraternitas — это то, что мы есть.

Она посмотрела на него, потом опять перевела взгляд на его запястье, на слово, чувствуя сильные эмоции внутри себя, потому что она знала, насколько сильно можно любить своего брата, даже если с его стороны не испытываешь такой же сильной ответной любви. Дэвид был яркой звездочкой в ее жизни, и даже сейчас, когда он злился, и у нее не складывались с ним отношения, когда он испытывал боль, она любила его до умопомрачения, что у нее иногда перехватывало дыхание.

— Продолжай, — сказал ей Маркус, — принимать лекарство. — Он подмигнул и придвинул свое запястье к ней ближе.

Словно он наложил на нее заклятье, она наклонилась вперед и лизнула его протянутую руку. И почувствовала, как вибрация прошла через тело Маркуса, стоило ее языку коснуться его кожи. Он насыпал соль и протянул ей снова. Она еще раз лизнула, попробовав соль на вкус, но и почувствовав запах его кожи, тепло, исходящее от него и написанного слова. Раздался низкий рокот у него в груди и, когда ее взгляд переместился на его лицо, его глаза полыхнули. Она подняла голову, и он протянул ей маленькую рюмку. Она взяла, наконец-то оторвавшись от его сильного испепеляющего взгляда. Алкоголь обжег ее внутренности и помог ей освободиться от дурманящего тумана, в который она впала, как только Маркус коснулся ее. Она со стуком поставила рюмку на стол, надеясь, что шок от этого звука заставит ее предательское тело прийти в себя и прочистит голову.