Олег Шарафетдинов - Первый на небесах

- С этого места можно поподробнее? – спросил я, поперхнувшись пивом. – «Индикатор» на твоей руке ни о чем тебе не говорит? Помнишь день «Озарения», слова Ангела?

- Не делай из меня идиота! – Петрович начал повышать тон. – Конечно, я знаю об «индикаторе» и помню о «Озарении»!

- Тогда почему ты считаешь все это «небылицами»?

- Потому что люди поверили в мальчишку, набившего каждому по татуировке и указавшего, как надо жить!

- О да, это же происходит каждый день, - Анатолий саркастически покивал головой и сжал губы.

- Подожди, - перебил я напарника, - тогда, что, по-твоему, в действительности произошло в тот день?

- Да все что угодно! – Петрович уже не говорил, он почти что кричал. – Заговор правительства, промывка мозгов инопланетянами, волшебство – выбирай на свой вкус!

- По-моему это бредовые теории, - сказал я и посмотрел на Анатолия, который покрутил пальцем возле виска так, чтобы только мне это было видно.

- Мне так все говорят, - вроде успокоившись, сказал Петрович. – Заметь, я не навязываю вам свое мышление и ни в коем случае не призываю вас следовать моей теории, но попрошу вас не смеяться надо мной.

- Никто и не думал смеяться, - сказал Анатолий. – Правда, Марк?

- Правда, - хорошо, что мой «индикатор» чёрен. - Просто пойми – все, что ты только что сказал, в корне отличается от моего понимания происходящего, от моего мировоззрения.

- Сколько раз безумец оказывался прав? – управляющий поднял указательной палец правой руки вверх. – Астрономов сжигали на кострах, докторов вешали!

- Как ты вообще оказался в Новогреховске? – я решил пропустить мимо ушей последние высказывания Петровича. – В городе, возведенным специально для обреченных людей? Для людей, которым закрыта дорога в Рай?

- Не верил.

- И ничего изменилось?

- В точку, - в грубом тоне произнес Анатолий. – Просто у него кризис среднего возраста. Каким образом можно решить проблему, не видя для этого возможностей? Правильно, просто отрицать ее.

- Еще посмотрим, кто из нас окажется прав, - казалось, что Петрович ничуть не обижается на слова моего напарника, видимо привык к насмешкам. – Так выпьем же за то, чтобы каждый остался при своем мнении и за то, что время всех нас рассудит!

- Не чокаясь, - сказал Анатолий.

- Не чокаясь, - подтвердил я.

Спустя пару минут, мы вдвоем с напарником вышли покурить на улицу, свежевыпавший снег приятно хрустел под ногами.

- Ты специально познакомил меня с Петровичем?

- Прости, - он сделал затяжку. – Я лишь хотел показать, что бывает с теми, кто не смирится со своим положением.

Стрелка часов приближалась к полуночи. Я подумал, что теперь точно пора идти домой на заслуженный отдых. Попросив Анатолия попрощаться за меня с Петровичем, я сделал несколько шагов по тротуару в сторону дома. Внезапно пришла «она», уже знакомая по вчерашнему вечеру моя подруга – боль…

Глава 11

«Ты спрашиваешь, почему именно тебе дарована возможность выбирать? Ты узнаешь все ответы, рано или поздно. Они это сделали со мной! Я буду тебя ждать, немного осталось».

- Почему я?!

- Марк, очнись! – голос заставил меня очнуться ото сна. Едва приоткрыв глаза, я увидел перед собой напарника.

- Анатолий, что произошло? – спросил я, уже осознавая, что нахожусь где-то в больнице на теплой кушетке – стоявшая справа капельница вполне ясно давала понять о примерном моем местонахождении. Радовало то, что не пришлось замерзать на улице в снегу и отсутствие головной боли.

- Ты упал в обморок, едва мы попрощались! – сказал Анатолий и уселся на стул возле кровати. – Ничего не приводило тебя в чувство, пришлось вызывать скорую. Дальше тебя отвезли сюда, в больничку.

- Сколько я так валяюсь в бессознательном состоянии? – за окном еще темно, так что могу предположить, что всего несколько часов. По крайней мере, очень на это надеюсь.

- В бессознательном? Да ты бредить стал! Тебе даже сделали инъекцию успокоительного!

- Зачем мне вкололи эту дрянь?

- Ты весь дрожал, потом начались какие-то конвульсии, под конец ты стал вообще говорить что-то несуразное!

- Что я говорил? – никогда ранее не замечал за собой «лунатизма».

- Мало связанная между собой речь, обрывки слов, - сказал напарник. – Что с тобой такое?

- Никакой конкретики? – я проигнорировал его вопрос.

- Перед тем, как очнутся, ты спросил «почему я?».

- «Почему я?», - за последние сутки этот вопрос мне хотелось задать немереное количество раз. Неудивительно, что обида, скрытая в подсознании, вырвалась наружу. – Чего в бреду не скажешь… Так, сколько я здесь?