Олег Шарафетдинов - Первый на небесах

- Почти как сюжет одного фильма…

- Я же просил не перебивать? Первый семестр учебы в институте пролетел незаметно, оставалось только сдать экзамены и уйти на заслуженные зимние каникулы. Мы договорились с Николь вместе посетить Францию и после последнего экзамена в январе двинулись в путь. Уже в Париже Николь решила открыть мне свое сердце – она призналась в любви. Не могу сказать, что это меня шокировало, я все же был уверен в ее чувствах. Как и любому «человеку», никогда не привыкну к этому слову в отношении себя, было приятно услышать эти слова от нее. И тогда я не удержался - сказал правду о своих чувствах и о себе. Сначала Николь мне не поверила, она произнесла много ужасных слов в мой адрес, «шутник не доделанный» самое мягкое из высказываний, до сих пор бросает в дрожь от ее тирады… но, стоило показать ей свой «индикатор», как она резко переменилась в лице. Минута тишины, пять минут слез, обнимания, извинения и поцелуи. Оставшиеся дни мы были увлечены только друг другом… Николь начинала познавать истинного меня, не ту жалкую подделку, которая находилась возле нее полгода подряд. Ангел расправил крылья… По приезду в Англию меня ждал неприятный разговор с Беном. Зачем люди дают обещания, а потом лишь ищут оправдания? Под силой чувств или обстоятельств мне пришлось нарушить слово? Жизнь длиннее, чем кажется - никогда не знаешь, что тебя ждет за очередным поворотом судьбы. Невозможно знать что-то наперед, можно лишь предугадать исход… Примерно такой посыл несли слова Бена. Он не выглядел рассерженным, скорее был разочарованным во мне. Последние его слова навсегда останутся со мной: «В человеке всегда борются два начала – добро и зло. Раньше, во многих религиях, эти понятия представляли как ангела и демона, сидевших на плечах. Кто сидит на плечах ангела?». Эта беседа стала для нас последней. Я молча покинул его кабинет и просто бродил в одиночестве по зимнему парку. Через несколько часов, когда ноги совсем окоченели, я пошел в сторону дома. Николь там не оказалось, на звонки она не отвечала, как и не оставила никаких сообщений. Ее подруги и друзья тоже не смогли подсказать ее местонахождение. Пришлось звонить Бену, но телефон предательски молчал. Через полчаса я уже стоял на пороге его дома. Входная дверь была открыта, наверху послышались женские крики. Голос принадлежал Николь. Я почувствовал холод железа на своей шее, резкий толчок рукой в спину и услышал: «На второй этаж, живо». Пришлось подчиниться и подняться по лестнице, дверь в кабинет была распахнута настежь. В помещении находилось пять человек: Бен сидел за своим столом, уронив голову на левое плечо, один мужчина держал Николь, второй задергивал занавески на окне, третий сидел в кресле, положив ногу на ногу. Во лбу Бена находилась аккуратная дырочка со стекающей из нее кровью… Мужчины, одетые в черные костюмы больше походили на профессиональных убийц, чем на воров. «Трепло твоя девчонка» - сказал лысый мужчина, сидевший в кресле. Как позже выяснилось, Николь со своей подругой засиделась в ресторане и, как и говорил Бен, не смогла удержаться от того, чтобы не поделиться с лучшей подругой своей тайной. Моей тайной. Подруга, недолго думая, отправила сообщение своему отцу, который был очень заинтересован этой новостью. На следующий день после учебы Николь силой затащили в машину. Выпытывать информацию похитителям долго не пришлось – от одного вида пистолета Николь рассказала все, что знала. Соврала лишь в одной детали, что живем мы с ней у ее отца. Видимо, надеялась на личную охрану… Мужчина задрал рукав моего свитера, удостоверился в наличии черного «индикатора», удовлетворительно кивнул и дал команду убить Николь. Ее застрелили на моих глазах, Марк… Два самых близких мне человека предстали перед Вратами, которые их не пропустят… Эти «твари» заставили получить Николь отметину - она, под принуждением, сама застрелила своего отца… Бена тоже заставили переступить черту…

Я положил Петру руку на плечо и крепко сжал, потом вышел из комнаты и позволил остаться Ангелу наедине с самим собой. Мужские слезы никто не должен видеть… Стоя на балконе, я закурил сигарету. С небес выпал первый снег. Через пять минут ко мне подошел Ангел, утирая слезы ладонью. Мы молча стояли и смотрели вдаль, на жизнь города, не семенящих в разную сторону людей, на движущиеся машины. Каждый был в своих мыслях.

- Прости, немного осталось, - затягиваясь, сказал Петр. - Эти суки носят название «черное братство» и считают себя чуть ли не средневековым орденом. Люди, которым уже нечего терять, чьи душа чернее «индикаторов» на их руках. Убили они Николь и Бена по одной простой причине – никто не должен знать о бытие Ангела на земле. Основал этот орден выходец из России, Виктор Мраков. Под его началом собрались достаточно влиятельные люди, которых надо было посадить за решетку задолго до принятия закона о снятии замеров. Их основная идеология состоит в том, что раз дорога в Рай закрыта, то моральных запретов больше нет. Нет разницы, скольких ты убьешь – одного или десятерых, сколько ты своруешь, скольких обманешь. Ты ведь понимаешь, что основная масса «дерьма», которая сейчас творится, исходит именно от «черного братства»? Откуда до сих пор берутся наркотики? Почему убивают людей огнестрельным оружием, откуда оно появляется? В реалиях современного мира остались те, кто живет как раньше… Условием для вступления в «черное братство» является наличие абсолютно черного «индикатора», действенный способ найти преданных соратников. Приток новобранцев в орден достаточно велик – по сей день количество морально сломленных людей, не успевших во время «обнулиться», неуклонно растет. Вот и пускаются во все тяжкие… Меня привели к самому Виктору, в его загородную резиденцию под Берлином. Помнишь, я говорил о связях Ганса, позволивших ему усыновить меня? Этой связью оказался Виктор, на тот момент еще обремененный такими понятиями, как честь и долг. В конце Второй Мировой войны, Ганс спас отцу Виктора жизнь, поэтому просьбе старика Мраков не отказал. Правда, старик на радостях все же проговорился невзначай обо мне, но Виктор не придал этому значения – что под старость лет не взбредет маразматику в голову? А потом, через почти десять лет история с Николь, моментом дошедшая до ушей Виктора, заставила его вспомнить тот разговор. Подняв старые документы, сравнив имена, факты и слова двух незнакомых друг с другом людей он послал своих добрых молодцов найти меня. Лидер «черного братства» знал, что путь в Рай ему заказан. Как избежать неизбежного? Правильно, надо попытаться обмануть саму смерть… Он увлекся оккультизмом, но ни один из опробованных им способов не сработал. Виктор совсем отчаялся, ведь оставшиеся варианты с ангелом в качестве главного ингредиента были ему не доступны. И тут на сцене появляюсь я… Целый месяц каждодневных экспериментов из сатанинских книг! Представь на секунду, как тебе рецепт вечной жизни – вам понадобится: кровь вепря – 1 литр, глаза летучей мыши – 2 штуки, живой ангел – 1 штука. То, что это попахивало явным идиотизмом, никого вообще не смущало! Я утрирую, конечно, но суть примерно была такая. Виктор говорил просто – если вся «религиозная лабуда» оказалась явью, то почему «другая» сторона не имеет право на жизнь? Однажды они даже заставили сделать глоток моей крови какого-то мужчину из их ордена, а потом пустили пулю ему в лоб! Проверяли тем самым – бессмертен ли он… На тридцатый день экспериментов я сам начал обретать веру о бессмертии тела путем моей экзекуции. Если бы я не потерял свою Ангельскую сущность, то может что-то бы и получилось – мистика в вашем мире существовала с момента возведения Врат. Правда, мне ни разу не приходилось слышать о чьем-либо бессмертии. «Рядовые» обряды и заклинания со временем должны были закончиться, и тогда Виктор бы перешел к последним методам – моему ритуальному жертвоприношению… Я жил в отдельной комнате под постоянным наблюдением охраны и видеокамер, мечтать о побеге без сторонней помощи не приходилось. Ко мне относились не плохо - не могу сказать, что чувствовал себя узником в прямом смысле этого слова: кормили три раза в день добротной пищей, по моей просьбе приносили литературу, даже разговаривали вежливо. В один из дней, меня привели на очередной ритуал. Посадили в центр пиктограммы, на кончиках которой горело по свече. Виктор громогласно произнес: «пора начинать!». Я читал об этом ритуале – они хотели обмыть руки ангела святой водой, потом произнести какое-то заклинание и, по их мнению, магическим образом все должно было получиться. Ко мне подошел голый по торс мужчина, несший чашу и губку. Он сел на корточки возле меня, в правую руку взял мою левую, приподнял ее, мое запястье смотрело вверх. Пальцами своей левой руки мужчина обхватил мое запястье и резким движением задрал мою кофту вверх до локтя. На меня нахлынуло ощущение холода и боли, я чуть не потерял сознание. Через пару секунд я пришел в себя и посмотрел на мужчину – у него дрожали веки, его лицо озаряла улыбка. Он встряхнул головой и посмотрел на свой «индикатор» - он был чистым. Выражение его лица выражало недоумение, он оглянулся по сторонам, при этом зажав ладонью правой руки свою татуировку…