Бугагашенька - Спасенное сердце, Палачи Аида, Тилли Коул

— Я не хочу так жить, Мэй. Я верую в учение Пророка, и ничто не изменит этого. Мы — искусительницы. Вспомни, как вел себя со мной Кай!

— Во-первых, пророк Давид мертв, Лила. Ордена больше нет. И чем быстрее ты это примешь и попытаешься научиться жить заново, тем лучше для нас всех! А во-вторых, Стикс сейчас разговаривает с Каем, и он будет наказан за то, что унизил тебя и прикасался к тебе вопреки твоей воли. Кай постоянно напивается и отвратительно себя ведет. За время моего пребывания здесь, я поняла, что это обычное для него поведение.

Мэй откашлялась и с беспокойством посмотрела на меня.

— Кай был очарован тобой с первого взгляда. Я сама это видела, когда ты вылезла из клетки в общине. И это не потому, что в тебе сидит дьявол и не потому, что ты ведьма, заманивающая его в свои сети, как заставлял нас верить брат Ной. Это потому, что ты светленькая, стройная и красивая, именно тот тип женщины, который нравится Каю. Он напорист и не стыдится делать женщине непристойные предложения. Этот клуб очень похож на нашу общину…

— Каким это образом? — оборвала я ее, опасаясь за свою добродетель.

— У них есть свои собственные правила и убеждения, которые ограждают их от внешнего мира. Кай второй по старшинству в клубе и у него есть определенные привилегии, — вздохнув, ответила Мэй.

— Это как брат Гавриил был вторым после Пророка Давида?

— Да. И поэтому он имеет большое влияние среди Палачей. К тому же, если ты не заметила, Кай симпатичный… — Мэй внимательно посмотрела на меня, и я быстро опустила голову, пытаясь скрыть румянец на своих щеках. Любому, у кого есть глаза, было понятно, что я это заметила. Когда я вышла из той ужасной клетки, он был первым, кого я увидела. И он был таким… грозным. — Поэтому у Кая нет недостатка в женщинах.

Я потрясла головой, пытаясь выкинуть все эти мысли из головы и натолкнулась на выжидающий взгляд Мэй. Я подумала о Господе и сосредоточилась на своей вере.

— Это неправильно, — выпалила я, и плечи Мэй поникли. — Вести себя так — это неправильно и грешно. Я не одна из его распущенных женщин, Мэй. Со мной нельзя играться и обращаться как с собачонкой! Я должна оставаться чистой. Только братья и последователи Ордена имеют право на соитие со мной, когда мы отдаем Дань Господу. Это единственный способ избавиться от дьявола, который владеет моим телом и душой. Кай, этот варвар, не достоин этого права. Он не верит в Господа! Как меня можно будет спасти после прикосновений приверженца Сатаны? Все, чего я хочу — это быть спасённой... искупить свою вину в глаза Господа нашего…

По моим щекам потекли слезы, и я начала икать. Неожиданно я пошатнулась от слабости. Прекрасные светло-голубые глаза Мэй смягчились, и она придержала меня за руки, а потом поцеловала в макушку.

— Шшш… я знаю, — попыталась успокоить меня Мэй. — Поэтому Стикс и утащил его отсюда. Клянусь, Кай будет наказан за это.

Вырвавшись из захвата Мэй, я посмотрела на дверь, ведущую на улицу. Я знала, что должна сделать.

— Я должна… я должна помолиться. Очиститься от грехов, смыть с себя похоть и грязь, — объявила я.

Мэй потянулась и осторожно сжала мою руку, а я отпрянула от нее.

— Нет, Мэй! Я должна искупить свои грехи! Я собираюсь пойти к реке, чтобы помолиться! Я чувствую себя грязной… Я грязная… Это место… Как ты можешь так жить, Мэй? Я буду молиться и за твою душу, сестра. Я буду молиться, чтобы ты вновь встала на путь истинный.

Не оглядываясь назад, я направилась к двери и вышла на свежий воздух. Мне не хотелось видеть боль на лице Мэй. Я любила ее и хотела, чтобы она тоже была избавлена от лукавого. Мы — Окаянные и попадем в Ад, если не будем спасены. Я все еще верила в то, что наши люди, наш Пророк воскреснет, как Иисус. Так было написано в Писании, и я могу наизусть зачитать это.

Я побежала по зеленой тропинке к маленькой речке, протекавшей за клубом, и упала на колени, прижимая руку к вздымающейся груди. Неожиданно я почувствовала, что в кармане что-то лежит. Я опустила голову и, увидев завязки от чепчика, с облегчением закрыла глаза. Мэй, должно быть, вернула его мне.

Я перевела взгляд на темную, покрытую рябью воду, и сосредоточилась на том, чтобы успокоить биение сердца. Течение реки было сильным, но мне нужно было смыть мерзкие и непристойные прикосновения рук и языка этого мужчины…Мне нужно было смыть с себя его грязь.

Я достала чепец и, скрутив волосы в тугой пучок, повязала его обратно на голову. Сделав это, я мгновенно успокоилась и снова стала правильной и скромной.