Лисина Александра - Всадник для дракона

- Творец не захотел смотреть, как умирает, утратив смысл существования, его единственный сын, - негромко добавил Амстериокс. - Поэтому создал для него иную цель. Познание мира, как он посчитал, так или иначе ограничено, а вот познание себя воистину бесконечно…

- Спящий Дракон был освобожден из каменного кокона, а его душа разделена на две неравные части. Одной достался безупречный ум, неторопливость, рассудительность истинного Дракона, второй же - непостоянство, чувственность, некоторая суетливость мыслей и стремление во что бы то ни стало идти вперед. Первую, оставшуюся равнодушной к манипуляциям Творца, Он поместил в Яйцо и отправил в Вечность, где оно должно было находиться до назначенного срока. А на вторую с силой подул, позволив ей разлететься многими тысячами Искр, чтобы они осели в мирах и дали там новую жизнь. Когда вторая Искра разделилась, первую Отец, поразмыслив, впоследствии разделил на такое же количество частей, чтобы ей не было одиноко. И каждой даровал умение превращаться в самое настоящее Пламя, способное зажигать сердца. Так родились изначальные, бессмертные, вечно спящие драконы и их смертные братья, которым позволили воплотиться в живых телах…

«Хорошо, а дальше?! - чуть не воскликнула я, каким-то внутренним чутьем ощущая, что эта легенда гораздо ближе к истине, нежели та, что рассказал мне Рэн. - Это же еще не все!»

- А дальше, дитя, - строго посмотрел на меня Хоккорэкс, - Творец соединил каждого смертного с одним из бессмертных, повелев Пламени вспыхивать лишь тогда, когда они объединятся и сумеют найти другую такую же пару, в которой живет осколок их общей Искры.

- Получается, наша Искра - это половинка от настоящего Пламени? - ошеломленно моргнула я.

- Скорее уж, четвертинка, - улыбнулся Князь. - До тех пор, конечно, пока ты не станешь полноценным драконом и не найдешь свою Пару. Правда, случается и такое, что Пламя… вернее, намек на него… вспыхивает несколько раньше. И это тоже было задумано Творцом. Родственные Искры тянутся друг к другу, стремятся во что бы то ни стало соединиться. Поэтому и горит огонь в душах смертных, поэтому и воспета в веках любовь. С нами чуточку иная ситуация, но задатки своего Пламени мы способны распознать задолго до того, как наша Пара обретет единство. Это позволяет нам найти друг друга. И вовремя позвать.

- А нам говорили, что нашедшему Пламя уже не нужен Всадник… - пробормотала я, силясь уложить новые знания в свою картину мира.

Князь снова улыбнулся кончиками губ.

- Кайрэн немного слукавил, потому и сам тогда многого не знал. Ты теперь тоже понимаешь, что понятие Всадника и Дракона имеют мало общего с действительностью. А их отношения описываются в корне неверно. Просто так нас видят и понимают люди, а люди… увы… далеки от идеала. И в этом их сила, и, разумеется, слабость тоже.

Я оторопело помотала головой.

- Но тогда почему вы не вмешаетесь? Почему не объясните, как правильно?! Ведь, если бы мы знали, как нужно поступать, то встретились и узнали друг друга раньше! Я бы не испугалась Рэна! Он бы не воевал с собой! А сколько драконов сумело бы проснуться вместо того, чтобы куковать вечность в гордом одиночестве!

Князья посмотрели на меня так выразительно, что я опять осеклась.

- Не всякий разум хочет, чтобы его разбудили, не всякое сердце готово любить… насильно заставить понять невозможно, дитя. К счастью, как говорят смертные, на аркане не притащишь. Поэтому обычно мы не вмешиваемся - просто наблюдаем. И лишь иногда, когда вмешательство становится необходимым, подсказываем молодым… столько, сколько требуется, чтобы они прозрели.

Кайрэн тут же насупился.

- Значит все это… - он обвел глазами разгромленный зал. - Вы считаете, было необходимым?

- А сам как думаешь? - иронично приподнял брови Рогнарокс. - Тебе понадобилось больше полувека, чтобы чего-то достичь. Да, такое бывает, что носители разума и чувств иногда не сходятся характерами… или, наоборот, настолько похожи, что это кажется подозрительным… тогда вместо полноценной личности мы получаем двуликое существо, умеющее по желанию обращаться в дракона, но при этом части живущее по большей, как человек. Собственно, почти весь молодняк по тем или иным причинам доходит до полного обращения. Чего-то опасаются. Не видят. Боятся себя принять. Но ты, мальчик… ты далеко заткнул за пояс даже их, умудрившись почти пятьдесят лет яростно воевать с самим собой и не видеть сути. Признаться, я долго ждал, что кто-то из вас одумается и начнет искать выход из положения, но твой дракон… такой же, как ты, упрямец… предпочел существовать в полнейшей изоляции. И если бы не эта девочка… если бы нее настойчивость… ума не приложу, что бы мы стали делать.