Сергей Семанов - Дневник 1969 года

3/II. Сегодня был у Мархасева [14] 14 Мархасев Лев Соломонович (1929— 2011) — журналист, редактор ленинградско­го радио, как сценарист сотрудничал с «Ленфильмом» и «Леннаучфильмом». . Не скрывает своего пораженчества, го­ворит со мной, малознакомым, в сущ­ности, человеком, и при свидетелях! И это при его должности! Он же радо­вался выстрелу Ильина [15] 15 Ильин Виктор Иванович (р. 1947) — младший лейтенант Советской армии, поку­шавшийся в 1969 г. на Л.И. Брежнева. и особо под­черкнул свое довольство тем, что он не чех и не еврей. Это мнение типично. А может быть, я неправ? Может быть, пусть чехи живут, как хотят? А импер­ские интересы — как с ними? Ведь они volens-nolens — наши (здесь и далее вы­делено С.Н. Семановым. — К.Т.) инте­ресы. И вообще англичане, создавшие парламент и великую империю, верно говорили: права моя страна или нет, но это моя страна. А разве Англия всегда была права? В бурской войне, напри­мер, или в Ирландии? У нас, русских, а у русских интеллигентов особенно, слабо развито чувство национальной гордости.

Мода бывает и на профессии. И это очень сильное социальное явление. И имеет большое влияние на виды куль­туры, работающие на толпу. В 40-х го­дах на вершине были военные моряки, в 50-х с ними сравнялись и затем пере­ложились на первое место геологи. Ведь целая геологическая поэзия есть.

В конце 1950-х геологи невозвратно ушли в небытие и воцарились физики. Царствовали они целое десятилетие, и слава их была самой звонкой и все­объемлющей. Потом с середины ше­стидесятых их сменили математики, победив попытавшихся было бороться за первое место биологов. Увы, мате­матики процарствовали скандально мало и не породили никакого чуть за­метного письменно-музыкального па­мятника (а ведь были «физическая» проза и поэзия, «физический» кинема­тограф!). Сейчас самые модные — со­циологи (извините за выражение!). Но уверен, они недолго продержатся. Что же дальше? Если будем развиваться в сторону космополитической демо­кратии, тогда в моде будут: писатели, журналисты, философы и пр. Если в сторону диктатуры — военные, поли­цейские, чиновники.

Мархасев слушал здесь Демичева [16] 16 Демичев Петр Нилович (1918—2010) — советский партийный и государственный де­ятель, кандидат в члены Президиума (Полит­бюро) ЦК КПСС (1964—1988). Секретарь ЦК КПСС (1961—1974). Министр культуры СССР (1974—1988). . Аудитория была правая и активно это выражала. Он либерал. Верно: провин­циальное чиновничество либерализма не признает. И еще он говорил, что по­сле Ильича [17] 17 Т.е. Л.И. Брежнева. на праздник снятия бло­кады никто из начальства не приехал и даже правит[ельственных] телегр[амм] не было (а в Сталинграде была вся вер­хушка).

9/II. Лавр Георг[иевич] [18] 18 Корнилов Лавр Георгиевич (1870—1918). — герой, Ал[ексан]др Васил[ьевич] [19] 19 Колчак Александр Васильевич (1874— 1920). -рыцарь, Антон Ив[анович] [20] 20 Деникин Антон Иванович (1872—1947). -военачальник, Петр Ник[олаевич] [21] 21 Врангель Петр Николаевич, барон (1878—1928). — вождь. Так я их и опишу. И присных.

[С.Н. Семановым изъята страница текста — К.Т.]

греховное. Законность власти опре­деляется временем, привычностью к ней народа. То есть: восставать и бо­роться против Бланка [22] 22 Т.е. В.И. Ульянова (Ленина). — это есть борьба за восстановление законной власти, а бунтовать против Иосифа Виссар[ионовича] [23] 23 Т.е. И.В. Джугашвили (Сталина). и его наследни­ков — деяние греховное. В России были и будут благими лишь преобра­зования, осуществляемые сверху.

28/II. Этюд «Как обольстить либе­рала».

Вы приходите в присутствие к ли­бералу. Народ. На вопрос «как дела?» ответить с сардонич[еской] усмешкой: «Дела? Да вот, говорят, скоро опять будут памятники Сталину ставить, хе-хе»... Затем — наедине. «А вы слышали заявление чешских писателей Спички и Сучки?» — Нет, а что такое? — Они заявили (покосится быстрым взором на дверь), они заявили, что советская агрессия в Чехословакии (голос креп­нет) есть неслыханное нарушение меж­дународного права!» А затем горько: «Невозможно жить! Озверевшая ре­акция душит свободные умы!» И со­беседник с рыданиями упадет на вашу либер[альную] грудь.

20/III. Из Р.: социализм, существу­ющий сегодня в Совдепии, это обру­севший Маркс. Тут следует подумать, прежде чем полностью отбросить его. Деловитость и практицизм, пре­вращенные в жизненный закон; ритм повседневности, когда человек еже­дневно и ежечасно держит экзамен, рискуя не сдать его; этот напряжен­ный и однообразный ритм огромного и беспощадного конвейера чужд рус­скому мироощущению. В требованиях рабочих в 1905 постоянно присутство­вал пункт о разрешении опозданий — и это национальное, а не социальное. Американец, да и европеец, очевидно, просто не в состоянии вообразить, как это можно на работе напиться пьяным, а русскому трудно даже понять этот их мистический ужас. Да, мы, русские, плохие работники, мы воистину рабо­таем не тяжем, а рывом, но есть в нас все же нечто такое, что позволило нам раскинуться на полсвета и подковать блоху. И это целиком за счет души: у нас духовная выносливость и духовная сила, а не мускульная, как у негров, например. Введение на нашей почве механизированного европейского кон­вейера убьет самое ценное, что есть в России, — русскую душу.