Волкова whiterose - Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа

Вопреки всему. Но потом опять опустился. А следом опустилась голова. Слава снова смотрел вниз, на носки своих туфель.- Я влип. Очень серьезно так влип. По глупости. Как молокосос, - кашлянул и закончил обреченно: - Проиграл кучу денег в подпольном казино.- КАЗИНО?! - Тихий снова вскочил на ноги. И снова перешел на ор. - Слава, ну как так?! Ты мне сам сто раз рассказывал, какое это разводилово. У тебя же из азартных развлечений только бабы!Дальше Тин пару секунд пытался донести ту же мысль, но уже нецензурной лексикой. Потом выдохся и снова плюхнулся на стул. Слава все так же не поднимал головы.- Ну вот... и тут... была баба... я ее как увидел - переклинило. Такая... это не передать... - Слава все-таки решился посмотреть на друзей, лицо его кривила усмешка... - Не, это надо видеть. И пришла по какому-то пустяку. Но ноги! В общем, я решил, что мне ее надо позарез. И она сказала, что любит играть, а в Москве все прикрыли, но есть одно место... Тин, не смотри на меня так! И ты, Ванич, не смотри! Не знаю, где были мои мозги. Не знаю! Повелся, как прыщавый подросток, решил показать себя во всей красе. Ну и это...Показал.Сначала был тихий смешок. Потом смех. А потом Тин захохотал уже в голос. И смеялся долго, до кашля и выступивших слез. Снова в дело пошел огромный клетчатый платок - тот самый. И лишь после, вытерев лицо и отдышавшись, хозяин ресторана смог продолжить разговор.- Узнаю Ракету. Влип из-за бабы. Из-за чего же еще? Но масштаб... Рося, ты не мелочишься. Баба хоть стоила этих денег?- Тихий... заткнись.- Минуту назад извинялся, а теперь - заткнись, - почти весело изумился Тихон - Почему сразу не сказал? Почему брал тайком, а?!- Я не хотел... чтобы ты знал. Стыдно. Из-за бабы... Вот так, по-глупому. Да еще и бабы после этого не видел. Меня просто... как последнего лоха...Тин снова расхохотался. Веселого во всем этого было мало, и смех служил лишь способом спустить лишний пар.- Ты не лох! Ты три раза лох! Потому что правда все равно всплыла наружу!Тихий махнул рукой, а потом задумчиво оперся о ладонь щекой. Между бровей залегла глубокая морщина. Тин явно принялся активно шевелить мозгами, обдумывая полученную информацию.- Слав, а где ты собирался денег брать, чтобы вернуть на счет Тину? - для Вани в рассказе было еще слишком много белых пятен.- Заработать, - Ракета пожал плечами. - Ну... не сразу, конечно, но я бы все возвратил. Все до копейки. Ну... и машину выставил на продажу.- А что за срочность? Ты... тебе угрожают? - Иван сам не понял, почему спросил. Но в воздухе сразу разлилось напряжение. И снова Рося медлил с ответом. И снова слова прозвучали негромко.- Да деньги мне уже не нужны. Я все возвращу сегодня же, как сказал. Я думал, что если рассчитаюсь с долгом, то соскочу... но, нет, не соскочил. Они, суки, специально все это сделали, бабу подослали, специально подстроили все. Мой проигрыш для них мелочь. Там на кону здание в центре Москвы, по которому уже второй год идет судебная тяжба. Там такие бабки... и я им нужен, чтобы дело в их пользу выгорело. Судья... женщина. У нас когда-то был... в общем, спали мы долго вместе, почти год. И вот теперь как последняя проститутка, я должен... Короче, я тысячу раз лох и птичка наивняк, если думал, что, закрыв долг, соскочу с крючка. Надо мной поржали, прямо в лицо и сказали, что возвращение моего долга никого не интересует, а вот решение суда - очень. И разойтись мы можем только в случае хорошей работы. С неподкупной судьей. А она, правда, честная. Принципиальная. Копали под нее основательно, со знанием дела, всю биографию перерыли. И вышли на меня. Вот так, в общем.Тут и Тобольцев сел. Под теплый Тинов бок. Вот это новости...На этот раз пауза могла смело претендовать на звание мхатовской. И все трое «артистов» ее мастерски держали. А потом заговорил Тин - тихо и серьезно.- Теперь, Слава, иди сюда. Не бойся, бить не буду. Садись и подробно рассказывай все. Все-все. Все пароли, адреса и явки. Что за здание, кто эти люди - в общем, все.- Тиныч, я тебя очень прошу, не ввязывайся в это дело, - Ракитянский нервными движениями принялся растирать ладони. - Там такие люди... несмешные. Там все серьезно. И своим отлично поставленным ударом ты ничего не решишь.- Это ты за других не решай, - к Тину вернулось его обычное спокойствие. - Тебе велели рассказывать - рассказывай. Пока я не передумал тебя бить.Рося демонстративно и горестно вздохнул. Прошел и сел рядом, уперся локтями в колени.- Здание офисное в центре Москвы, в пределах Садового кольца. Тысяча двести квадратов класса В. В суде оспаривается право собственности между господином Благородовым и господином Смирновым. Там все очень сложно и запутанно. Не лезь. И Ваньку не впутывай, - Ракета выразительно посмотрел на Тобольцева. - Меня подцепил на крючок Благородов. И как я понял, казино - его. Через подставных лиц, естественно. Мне даже показали копии документов по делу офисного здания. У них там орудуют очень крутые юристы. Думаю, с противоположной стороны тоже. Так что весь вопрос в судье. Которую не подкупишь. Но можно... шантажировать либо склонить на свою сторону через постель. Баба одинокая. Они ее пробили по максимуму.- Жениться тебе надо, барин... - вздохнул Тин. - Все беды твои - от баб. Ваня, слышь, он велел тебя не впутывать. Ступай, мальчик, попроси лимонаду в баре. Пока взрослые дяди вопросы решают.- Бегу прямо, - странно, но на душе у Ивана вдруг полегчало. - Только шнурки завяжу на красивый бантик.- Угу. Росе. Штиблеты между собой свяжи, - в голосе Тина тоже слышались привычные ехидные интонации. - Ты глянь, Рося, Ванька тебя не слушается. Такой неслух - и куда только Идея Ивановна смотрит! И я тебя слушаться не буду. Мы с Ваней люди взрослые - в отличие от тебя. Сами решим, во что нам вмешиваться, а во что - нет.- Упрямый ты, Тихий... - Ракета, видимо, хотел упрекнуть. А вышло почти восхищенно.- На том стоим, - самодовольно ответил Тин. - На том, глядишь, и ляжем. Не может быть, чтобы там не за что было зацепиться. Давай, Рося, шевели извилинами. Вспоминай. Не верю, чтобы было все гладко. Где-то что-то есть.- Ты хуже клеща, Тиныч. Говорю тебе, там команда первоклассных юристов. Все очень грамотно и серьезно и никаких доказательств, Хотя... - тут Слава задумчиво потер висок. - Видел я... правда, мельком... парочку нотариально заверенных бумаг. С печатью очень дорогого нотариуса. Только про него слухи ходят, что он за определенную мзду может заверить и «липу». Доказательств нет, но слухи... В нашей среде шила в мешке не утаишь. И, возможно, со стороны Благородова далеко не все так прозрачно, как надо бы.- Ну вот! - Тин только что в ладони свои огромные не хлопнул. - Я же говорил! - А потом прищурил один глаз на блеснувшее в окно солнце. - Слушайте, ребятки... А вам выпить не хочется?- Нет, - покачал головой Рося. - Я уже не хочу кушать. Я уже хочу жрать!- Ну, водки - так водки, - Тихий встал и потянулся. - Пошли жрать водку и думать.- С ума вы сошли, - вздохнул Тобольцев, тоже поднимаясь на ноги. - Водка в час дня! Я - пас. А то будет как в прошлый раз...- Как в прошлый раз не будет, - Тин приобнял правой рукой Ваню за плечи. - Это я тебе обещаю. Ну что, пошли? Давай, двигай, Робин Гуд недобитый, - кивнул Росе. - Только Ванькиными стараниями недобитый.- Хорошо, что у нас есть Ваня, - улыбнулся Слава. Почти как раньше.- Хорошо, что у нас есть мы.Левая рука Тина привычно легла на плечи Ракеты.*Дуня вылезла из-под стола, когда умолк звук голосов в коридоре. И, быстро, пока ее никто не заметил, выскользнула за дверь, а потом так же быстро пробежала по коридору в фойе и - на улицу. Только оказавшись около Коко, Дуняша поняла, что почти не дышала за время своего пути, подозрительно напоминавшего бегство. Не мешкая села в машину, взяла ключи с протянутой ладони Оли и завела «ауди».Дуню потряхивало. Серьезно так потряхивало. Все произошло настолько быстро и стремительно, что она просто не успела заявить о своем присутствии, а потом оставалось только сидеть и ждать, пока банкетный зал не опустеет. Разговор был не для чужих ушей. Откровенный. И... страшный. Есть о чем подумать. Вот так живешь-живешь, встречаешься с кем-то, общаешься, думаешь, что принимаешь собственные решения, а потом оказывается, что тобой просто играли. Как куклой-марионеткой. Приманивали. А в нужный момент раз - и захлопнули ловушку. И лишили воли. Полностью.Как легко говорить отстраненно о хорошем и плохом, заявлять о чести, достоинстве, человеческой чистоплотности. Когда тебя это не касается. Когда это - лишь тема для пространных философских рассуждений. И как все меняется, когда в плохую ситуацию вдруг угодил сам. А ведь и предположить невозможно, что угодишь. Другие? Да... Но ты?! Такой умный, такой образованный, такой честный и дальновидный... никогда! Только вот, как выяснилось, на каждого можно накинуть колпак... Так просто заставить стать... кем?- Евдокия Романовна? - почти робко подала голос Оля.- Да?- Все плохо с презентацией?- Все нормально с презентацией, не переживай. Тихий готов подписать контракт, в понедельник обговорим детали и приступим к работе. Он не такой человек, который будет платить за то, что ему не нравится.- Я когда выходила, видела как они дрались и...- Это нас не касается, - перебила Дуняша. - Тебя куда отвезти, домой?- Да, если вам нетрудно.- Мне нетрудно, - Дуня глянула на девушку. - Выдыхай, мы поработали на славу. И скомканный финал встречи - это не беда.Беда - она другая. Даже уход денег со счета, как оказалось, может не быть бедой...Дуняша высадила Олю у самого подъезда, поблагодарив за помощь и пожелав хороших выходных, а сама направилась домой. Переодеться. Прийти в себя. Расслабиться в ванной. Выпить горячий крепкий кофе.Но вместо этого, едва зайдя в квартиру, Дуня включила компьютер, чтобы выйти в сеть и узнать кто такой Благородов. Зачем? Она и сама не понимала. Интернет оказался на удивление скуп. Выдал несколько людей, и только один из них был дельцом. Дельцом такого полета. Очень обрывочные данные. Вывод: кто-то отслеживает информацию о нем и вовремя убирает лишнее. Тем не менее, даже из просочившихся единичных строк стало ясно, насколько разные весовые категории у Ракитянского с Тихим и этого Благородова. А если посмотреть на фотографии (один кадр небольшой, но четкий, другой - крупный и расплывчатый), то никогда и не подумаешь, что за таким с виду невзрачным щупленьким человеком в старомодном галстуке могут стоять большие дела.Позвонил Илья - сказать, что освободился и узнать, как прошла презентация. Они планировали вместе пойти на открытие цветочной выставки в фешенебельный столичный пассаж, там же поужинать, а потом поехать к нему на квартиру - устроить домашний вечер.Дуня глянула на часы. Время поджимало, поэтому она спешно сохранила на компьютер все два фото, скопировала в «Word» то, что нашла про Благородова и побежала в душ.Зачем ей это было надо? Вот зачем?! Кто ей Тихий? Всего лишь клиент. Кто Ракитянский? Она видела этого плейбоя первый раз в жизни. Знала только, что друг Тобольцева, хороший юрист и здорово выручил Пашу. Так зачем?!Презентация прошла. Подписание договора планировалось на понедельник. Через пару часов - необыкновенная по красоте цветочная выставка. Илюша.Но не переключалось. Цветы были хороши. Восхитительны. Множество самых разнообразных букетов от мастеров флористики. Ужин прошел оживленно в компании знакомых, которые встретились на той же выставке. Остаток домашнего вечера с Ильей дал долгожданное чувство спокойствия. Но насладиться им в полной мере мешало виденье трех пар мужской обуви перед глазами.- Илюш, ты знаешь человека по фамилии Благородов?Он ответил не сразу. Они смотрели кино, Дуне даже показалось, что Илья не расслышал ее вопроса. Но только показалось.- Почему тебя интересует этот человек? Кто-то приходил от него с заказом?- Н-н-нет, не приходил, но в ходе одних переговоров... всплыло имя.- Уйди от переговоров.- Почему?- Там... не очень хороший бизнес, Дуня. Если тебе недостаточно ресторана и дома дочки политика, я найду для тебя клиентов. Но не связывайся с теми, с кем имеет дело Благородов.Вот это да. И голос у Ильи такой... тихий и очень серьезный.- А ты? Ты имеешь с ним дела?- Нет. И, надеюсь, не буду.*Эти двое его обманули. Все было еще хуже, чем в прошлый раз. И была водка, и много, и наутро Иван еле поднялся. Стоя под горячим душем, вспоминал вчерашнее. Не пьянку, а рассказ Славы. Они во что-то вляпались. И теперь будут разбираться, во что. Но в том, что вляпались все втроем, сомнений не было. Ваня потянулся за гелем для душа и поморщился. Бок до сих пор помнил знакомство с локтем Тихого.Ближайшие дни понеслись в режиме перемотки. Финал конкурса красоты выжал просто досуха. Кстати, Пенза заняла третье место. Своими силами или как-то еще - Ивану было неинтересно. Как только выдохнул после конкурса - один раз выдохнул, не больше - в него радостно вцепилась Маринка. И они принялись обживать студию. Первое боевое крещение прошло у них бурно и на «ура». Тематическая фотосессия по случаю семилетия сына их, так сказать, инвестора, была устроена по мотивам сказки про Буратино. В съемке приняли участие, помимо самого мальчика, родители именинника и гости. Куча реквизита, костюмы, прически, макияж. Как это все происходило, Иван потом помнил весьма смутно. Нет, такие фотосессии были не вновь. Но в СВОЕЙ студии, в роли не только фотографа, но организатора и владельца - впервые. Да и масштаб был впечатляющий.Уже вечером, выпив за дебют три бутылки шампанского на двоих, они сделали с Маринкой пару кадров для себя. На память. Рох обмотала плечи лисьим мехом из числа реквизита, Ваня нацепил на голову котелок, а на нос круглые черные очки. Марина на скорую руку наляпала себе на нос рыжих веснушек, а Тобольцеву пририсовала кошачьи усы. В таком виде они и сфотографировались. И Рох тиснула этот снимок в их свежеиспеченный инстаграм с подписью «Так впечатлились сегодняшней фотосессией с именинником Родионом, что не смогли выйти из образа. Ваши Лиса Марина и Кот Иван».Они остались ночевать прямо в студии - там был огромный диван, а Ваня по-джентльменски устроился на полу. Утром, пока Тобольцев варил кофе, Рох вслух зачитывала комментарии. Несколько сотен подписчиков за сутки, и прибавляются чуть ли не ежеминутно. Несколько предложений о сотрудничестве. Не то, чтобы они проснулись знаменитыми - они и до вчерашнего вечера были не совсем уж безвестные люди. Но как о проекте заявили о себе громко.А еще был Рося со своими огромными и нешуточными проблемами. Но пока Тихий с Ракитянским обходились без Ваниной помощи. Иван, если говорить откровенно, не представлял, чем может помочь, но готов был на все. Пока, однако, не призывали, страшно занятым голосом только сообщали, что «мы кое-что проверяем, пока не дергайся, через пару дней надо собраться».*В понедельник встреча Дуни с Тихим состоялась и прошла успешно. Они выбрали логотип, обсудили финансовые вопросы, обозначили сроки, в течение которых должны согласовать договора и определиться со строительной компанией. В понедельник Тихий был похож... на Тихого, а не на того человека, который с рассеянным видом слушал презентацию, а потом орал матом на Ракитянского. Хотя тот, другой, тоже был Тихим.Во вторник произошла долгожданная сдача гостиницы, в среду Дуня встретилась с дочкой политика. В четверг поехала смотреть ее недостроенный дом, в пятницу организовала переговоры Тихого со строительной компанией, потом наступили выходные, а за ними - новая неделя. Дни, четко расписанные в ежедневнике, сменяли друг друга с пугающей быстротой. Начавшееся лето ознаменовалось палящей жарой, плавящимся асфальтом и работающими без перерыва кондиционерами. Гонкой. Приходя домой, Дуня устало заваривала чай и думала о том, что хочет остановиться, притормозить. Хотя бы на чуть-чуть. Любила ли она свою работу? Очень. Но вместе с тем за последние дни появилось какое-то новое не очень уютное чувство, что, находясь в круговерти забот, она теряет нечто важное. Очень важное.Все началось с разговора с Катей. Вернее, с того, что за прошедшие со дня презентации и выставки цветов почти две недели она виделась с Илюшей всего пару раз. Никто не виноват. Так получилось. Так сложилось. У него - ужин с родителями, выигранный тендер, внезапные разногласия по контракту и конференция в Питере. У нее... а что у нее? Да, работа, но все же свободные вечера.Катя: Как твои дела?Дуня: Устала ужасно. Мечтаю выспаться.Катя: Много работы?Дуня: Да. Но это хорошо. Интересные проекты. А сегодня пришел заказчик - хочет вокруг дома райский сад, представляешь?Катя: И как?Дуня: Будем думать с ландшафтным дизайнером))) клиент желает фонтан, беседку, скамейки, лабиринт, а площади мало.Катя: О! Я тоже хочу райский сад! Придумай мне!Дуня: Тебе бесполезно.Катя: Это почему?Дуня: У вас за домом прекрасный сад, но после того, как ты яблоком из него угостила мужа - забудь о рае!Катя: )))))))))))) А ты яблоком уже угощала Илью?Дуня: Я бы угостила, только в последнее время его почти не вижу.Катя: Почему? Вы поссорились?!Дуня: Нет. Просто у него много работы.Катя: Знакомо. Значит, ждешь своего мужчину с ужинами как верная подруга?И вот эти ужины не давали покоя. Уже который день. Мучили.Конечно, Дуня прекрасно все понимала про работу. Она сама, если надо, задерживалась до позднего вечера, выходила в субботу, оставляя жизнь на потом, но ужины... ведь это так естественно и так логично: он работает, возвращается домой поздно, она готовит ему ужин и ждет, и смотрит, как он, уставший, садится рядом за накрытый стол, а она уже заваривает чай, и он рассказывает, почему задержался... Настолько просто. И правильно.Почему у них с Илюшей этого нет? Почему у них не принято, чтобы Дуня была в его отсутствие в квартире? Домработница может, а она - нет.Прокручивая назад всю их историю, Дуняша вдруг поняла, что эта самая история, похожа на, без сомнения, очень красивый, но слишком затянувшийся роман. Свидания, походы в ресторан, посещение различных мероприятий, изысканные подарки, совместные ночи, а потом разъезд до следующего свидания.Нет, еще совсем недавно ее все это вполне устраивало, она даже гордилась таким современным подходом, где каждый - самодостаточен и реализован в работе, уважает территорию друг друга и не заступает за черту личного пространства. Очень грамотные, устраивающие обе стороны стабильные отношения.А теперь вдруг поняла, что ей не хватает ужинов, легкой неразберихи вещей в едином пространстве, а не четко выделенной тебе полки, не хватает быта. Жизни вдвоем.Почему она никогда не думала об этом раньше? Почему думает теперь? Что изменилось?Дуня гнала от себя неудобные мысли, вставала на защиту сложившихся отношений в диалогах с самой собой, давала слово внимательнее понаблюдать за Ильей и, может, даже аккуратно с ним поговорить. Но при этом... при этом не очень представляла свой переезд в его квартиру. Потому что когда два человека живут в одном доме, в нем проявляются черты обоих. А переделывать что-то в его жилище... она не представляла как. Это ЕГО дом. Не ИХ. Квартира не стала общей за прошедших два года.Дуня ждала пятницы - дня встречи с Илюшей. Утром он возвращался из Питера, сказал по телефону, что соскучился, и она ждала. Ждала с волнением. Ей нужно было понять: у них все в порядке или нет.В голове сразу пронеслось: купить новое платье, сходить в парикмахерскую, обновить маникюр. А значит, в четверг придется поработать дольше обычного. И Дуня взяла работу на дом. Она приступала к разработке дизайна интерьера для дочки политика. Вставив флешку в компьютер, щелкнула мышкой и по ошибке загрузила не тот файл. Вместо черновых очертаний внутреннего дворика открылось фото окна шацкого гостиничного ресторана. Причем, неотредактированное фото, которое давно надо было удалить. Что, собственно, Дуня и собралась сделать, но в последний момент застыла. Она впервые обратила внимание на двух мужчин. Один из них был... Благородовым! Сначала Дуняша не поверила собственным глазам. Начала судорожно искать его где-то сохраненный портрет. Нашла с трудом, потому что он оказался в личных фото. Но все же нашла. И сверила. По телу пробежал холодок.Надо же, она, оказывается, сидела с ним в одном зале ресторана. Что Благородов там делал? И кто тот мужчина, который тоже показался ей смутно знакомым? Эти усы гусарские... Дуня их где-то видела недавно... где? Что-то такое... по телевизору? Она полезла в интернет. Задавать поиск по мужчине с усами и программам телепередач. Казалось, это безнадежно. Дуня просидела час и почти потеряла надежду. Но вдруг промелькнуло оно. Лицо. Кто это?Еще через четверть часа Дуня сварила кофе. Хотелось курить. Она не курила, даже не пробовала, но почему-то сейчас очень хотелось.«Там такие люди... несмешные... не лезь. И Ваньку не впутывай».Что же делать? Как признаться, что все слышала? Как вмешаться не в свое? Туда, куда не просят? Как объяснить? Оправдаться?«Там... не очень хороший бизнес, Дуня. Если тебе недостаточно ресторана и дома дочки политика, я найду для тебя клиентов. Но не связывайся с теми, с кем имеет дело Благородов».Хороший совет. Правильный. Она ничего не слышала, ничего не знает и на километр не приблизится к тому, кто связан с Благородовым и тем усатым мужиком. Вот сейчас допьет кофе и сядет за набросок внутреннего дворика. А завтра приедет Илюша...На мыслях об Илюше гудки в трубке сменил голос Тобольцева:- Привет, Дульсинея.- Ваня, - в горле пересохло, - ты можешь прямо сейчас приехать ко мне домой?*А дни пролетали, как станции метро. Яркий свет, шум дверей, люди туда-сюда, и снова темнота, ночь. А потом снова свет, снова автоматический голос и лязг дверей. Следующий день.Но почти каждый вечер повторялся ритуал.***«Ну как дела с Тином?»«Все в порядке, основные вопросы проговорили. Спасибо тебе за помощь и поддержку».***«Как твой конкурс красоты?»«Он не мой, и, слава богу, кончился».***«Как там яблони?»«Растут. Все прижились».***«Я под сегодняшней грозой вымок до последней нитки. На носках. В кроссовках».«Сочувствую. Это я виновата - машину вчера помыла».***А в один из вечеров, все-таки решился.«А я сегодня прикупил кое-что интересное».«Новую камеру? Большую карту памяти? Суперпрограмму для обработки кадров? Или книгу»100 рецептов тортов»?»«Все вместе, кроме тортов. И несколько десятков квадратных метров в придачу. Лови фото».Не дав себе ни секунды на сомнения, отправил ссылку на профиль в инстаграме. Пауза. Снова пауза. Длинная.«Ты шутишь?»Нет. Я хвастаюсь. Но мне не стыдно.«Документы на право собственности на регистрации, придется верить на слово. Поверишь?»«Не знаю, не знаю... Поклянись своим дырявым кроссовком!»«Я их выкинул! Приходи в гости, на фотосессию - увидишь все сама».Слова привычно складывались в привычную перепалку. Но сердце екало, пока ждал ответа. Когда? И скажет ли?«Как-нибудь загляну обязательно, спасибо за приглашение. И поздравляю. Это здорово. Нет, это просто потрясающе!!! Думаю, надо у тебя заранее взять автограф, а то мало ли что...»Наконец-то! Он дождался слов одобрения. Немного, но точно знал - искренне. От души. Целых три восклицательных, опять же. Он один в квартире, и никому нет дела, что он широко улыбается, глядя в экран телефона.«Вот именно! Так что жду в гости. В том числе и за автографом».Так они и общались. Иногда всего парой фраз. А то и вовсе - смайликами. Но ощущение, что держит руку на пульсе - полнейшее. И что его за руку держат.Именно поэтому ее телефонный звонок в четверг вечером ударил в пульс молниеносно.*Она его ждала, и пока не раздался звонок в дверь - ходила кругами по комнате. Она так его ждала. И очень боялась этой встречи. Не знала, что сказать. Не знала, как поднять глаза. Как признаться. Стыдно. Было очень стыдно говорить, что подслушала, хоть и невольно. Вспомнила фразу про то, что ожидание смерти хуже самой смерти. А минуты тянулись долго. Невыносимо долго. Пять беспокойных кругов по квартире вмещались в шестьдесят секунд. Дуня почти бросилась к двери, когда услышала звонок. Пальцы слегка дрожали, пока поворачивала ключ.А он вошел не сразу. Стоял на лестничной клетке с привычным рюкзаком на плече и разглядывал ее внимательно. Стало неловко. Очень. Наконец, Тобольцев коротко сказал: «Привет» и шагнул через порог.- Привет, - ответила тихо, закрывая дверь.С его приходом стало одновременно и страшнее, и спокойнее. Страшнее, потому что уже совсем скоро придется сознаться, а спокойнее, потому что Тобольцев обязательно что-нибудь придумает. Обязательно. Он же автостопщик! А автостопщики, они умеют находить выходы из любых ситуаций. Уж она-то это знает точно.- Дуня, что случилось? Не то, чтобы я не рад приглашению в гости, но... ты бледная.Она не ответила, лишь поманила в гостиную.- Пойдем.Евдокия Романовна Лопухина, хозяйка собственной дизайнерской фирмы, мастер презентаций, человек, умеющий вести переговоры и заключать контракты, не знала с чего начать разговор. Она искала слова, а слова никак не приходили. Тобольцев стоял посреди комнаты и терпеливо ждал. И что характерно - молчал. Именно тогда, когда своей болтовней мог здорово облегчить ей задачу!- Так получилось, - осторожно начала говорить Дуня, - что в день презентации... я невольно услышала один разговор. Я не хотела. Просто... просто не успела объявить о своем присутствии, а потом стало поздно. Я все знаю. Про Ракитянского.Повисла пауза, долгая и томящая. Тобольцев не пошевелился, только лицо застыло, стало на миг отчужденным.- Неужели мы так орали, - он тоже подбирал слова, - что нас было слышно... за дверью?- Вообще-то, я находилась ... под столом, - Дуня почувствовала, что краснеет. - Полезла за складной указкой, которая упала, а тут... вы, - и тут же торопливо добавила: - Согласись, было бы глупо вылезти из-под стола в самый разгар ваших выяснений отношений.Тобольцев спустил рюкзак с плеча и задумчиво почесал затылок. Дуняша выдохнула. Застывшая маска с его лица исчезла. Рядом снова стоял знакомый автостопщик - фотограф - друг Тихого и просто... человек, которому она может довериться?- Наверное... Хорошо, что до драки дело не дошло. А то если бы Тин уронил Росю именно на этот стол - они бы все вместе упали на тебя, вместе со столом... - и тут он немного нервно засмеялся. - Извини, это от неожиданности. Ну, конечно, разговор был не для чужих ушей, но раз уж так получилось... Думаю, ты понимаешь, что лучше этой информацией ни с кем не делиться.- Боюсь, не поделиться уже не получится, потому что я делюсь с тобой. Я кое-что обнаружила, совершенно случайно. Иди за мной.Дуня направилась к балкону, где находился ее кабинет, и, сев на стул перед компьютером, поинтересовалась:- Скажи, а ты знаешь, как выглядит Благородов?- Нет, - раздалось совсем рядом. За спиной.- Смотри, - она щелкнула мышкой, и на экране появилась сохраненная из сети фотография. - Вот это - Благородов, - потом открыла файл с витражом. - Похож?Именно тогда Дуня впервые в своей жизни услышала, как Тобольцев эмоционально и колоритно выражается нецензурными словами. Правда, через несколько мгновений он извинился, возможно, обратив внимание на слегка покрасневшие кончики ее ушей.- Как ты это выяснила?!- Я это выяснила полтора часа назад, если честно, - Дуняша не оборачивалась, говорить спиной было проще. - По ошибке загрузила не тот файл, а вот это фото... - снова переключила на портрет, - после услышанного разговора полезла в сеть посмотреть. Надо же знать в лицо тех, с кем не следует связываться. Но это еще не все, - на мониторе снова появился витраж. - Видишь второго мужчину? С усами?- Вижу. Ты и его знаешь?- Знаю. Смотри.Дуня загрузила новый файл. Это был новостной ролик месячной давности, в котором рассказывалось о задержании главы преступной группировки, занимавшейся печатью фальшивых денег. Именно этот репортаж она видела по телевизору в вечер посадки яблонь, именно его искала после того, как удалось идентифицировать усатого мужчину. Дуня его вспомнила.Ваня снова ругнулся нехорошими словами. На этот раз, правда, кратко. Зато очень емко.- Получается, что два человека с не очень хорошей репутацией отлично друг друга знают, и один из них сейчас сидит в тюрьме - ждет суда. Я просто подумала, может, это как-то поможет твоему другу? Чтобы... чтобы выпутаться из той истории, в которую он попал? Я посмотрела в сети информацию про усатого - вот, собрала в отдельный файлик, ему срок светит немалый, и службы нарыли дополнительно еще много всего. Наверняка, Благородову очень невыгодно светиться во всем происходящем. Опять же, если посмотреть по доступным новостным сводкам, его имя нигде не упоминается, хотя в ходе разбирательств всплыло не одно и не два сопричастных лица.Она, наконец, повернулась и посмотрела на Тобольцева.- Дуня... - он покачал головой. - Как это по-царски. Любой здравомыслящий человек держался бы от подобного подальше. А ты играешь в Шерлока Холмса. И весьма успешно. Так... Так... Надо показать это Тину. И чем быстрее, тем лучше. Кроме того... Мне ситуация совсем не нравится. Я звоню Тихому!Тобольцев вышел за телефоном, и следующие его слова донеслись уже из глубины комнаты:- Ты же не против, чтобы он приехал?Вспомнил! О правилах вежливости. Дон Кихот трассы Владивосток - Москва.- Мне придется второй раз рассказывать про стол, ты не подумал об этом? И краснеть! - напомнила Дуняша, а потом вздохнула. - Не против.- Дуня, краснеть бессмысленно, - Тобольцев вернулся на балкон с прижатой к уху трубкой, видимо, уже набрал номер и ждал соединения. - На фоне того, что накопала, твое сидение под столом может оказаться спасительным. Если что-то выгорит, Тин подарит тебе этот стол, - и через секунду сказал уже в динамик: - А я говорю, подарит! Записывай адрес и приезжай. Срочно. Нет, не телефонный разговор абсолютно. Дело касается долгов Роси.Дуня написала на листе бумаги свой адрес. Тобольцев, наклонившись через ее плечо, продиктовал улицу, номер дома и квартиры Тихому.- Это квартира Дуни Лопухиной. Вот приедешь и все узнаешь! Давай, мчи, причем верхом на Ракете.Когда разговор закончился, Иван засунул телефон в задний карман джинсов и информировал:- Тин выезжает, но будет, с учетом пробок, не раньше, чем через час.Дуня кивнула головой, а потом вдруг стала по очереди открывать сохраненные в папке файлы - имитировать бурную деятельность. Просто она начала осознавать, что впереди перспектива провести час наедине с Тобольцевым. Час с мужчиной, который ее целовал.Если до этого момента оба были заняты внезапным открытием и вели себя как единомышленники, то теперь, когда все важное было уже сказано, решение принято, звонок сделан, Дуня не знала, как вести себя дальше. Потому что важное отступало в тень. На целый час. И выдвигалось совсем другое. То самое - непрошеное, ненужное.Ей было легко вечерами обмениваться с Иваном сообщениями. Лежать в кровати и перед тем, как выключить свет, набирать: «Нет, я не читала эту книгу, но слышала о ней» или «Тяжелый день был, попался очень капризный клиент. Я рада, что он пошел искать другую фирму. Теперь главное - чтобы завтра не возвратился».Дуня очень в душе удивлялась, как с помощью такой вот необременительной переписки оба сумели грамотно и быстро сгладить случившийся поцелуй. Но что легко на расстоянии - сложно вблизи.А он стоял совсем рядом. Мужчина, который ее целовал. И они были совсем одни. И надо срочно что-то придумать. Дуня знала это совершенно точно.- Ты сам Тихому все расскажешь, ладно? - наконец подала голос. - Ведь это ваша история и ваши дела. Мне неудобно, да и не нужно влезать. Я открыла файлы с информацией, которую удалось найти: новости, релизы, фотографии. Ты почитай, посмотри.- Да, конечно. Я сам все расскажу.Дуня поднялась, уступая место Тобольцеву. Балкон был такой маленький, что они практически соприкоснулись телами, и это взволновало. Она снова остро почувствовала в нем мужчину. А Иван продолжал, как ни в чем не бывало:- Я бы извинился, что мы так бесцеремонно влезли в твою жизнь. И наверняка нарушили планы на сегодняшний вечер. Но обстоятельства сложились так, что выбирать не приходится, понимаешь?-Конечно, понимаю. Иначе я бы не позвонила тебе, автостопщик. Тем более, вечером. Когда у всех свои планы.Хорошо сказала, словно снова поставила между ними стену. Да, Ваня, у меня вечером были планы. И неважно, что связаны они всего лишь с новым заказом, а не с мужчиной. Тебе незачем это знать. У нас разные жизни и приятельские отношения.Глаза встретились, всего лишь на мгновенье. Потом он сел за компьютер, а Дуня направилась к выходу.- Лично я только рад, что ты так нарушила мои планы, - пронеслось ей вслед очень спокойным будничным тоном. - У меня есть предчувствие, что ты нашла очень важную информацию для Славы. Да и вообще... Я соскучился... по твоему кофе. И яблони проведал заодно.Дуня остановилась у самой двери. Кофе, конечно. Какая же она после этого хозяйка, если даже ничего не предложила... и вообще, он же ведь с работы. Наверняка, устал. Наверняка, ничего не ел с самого обеда. И она найдет себе безопасное занятие на этот час.- Я сейчас сделаю кофе, конечно, прости, что сразу не предложила... или... ты, может, голодный? Ты... хочешь поужинать?*- Хочу. И кофе, и поужинать.Она молча кивнула и ушла. Иван какое-то время еще смотрел в пустой проем французского окна. Только сейчас сообразил. Как проголодался. И соскучился. Очень просто.До балкона донеслись звуки - аккорды готовящегося ужина: хлопнула дверь холодильника, полилась вода, стукнул ящик. Все признаки того, что на кухню явилась хозяйка. Спустя пять минут хозяйка вернулась на балкон - с обещанным кофе. Коротко кивнула на «спасибо» и быстро ретировалась обратно на кухню. Тобольцев потер лоб и повернулся обратно к монитору. И ему тоже надо заняться своим делом. У него - у них с друзьями - чертовски важное дело.Он прочитал и просмотрел все по столько раз, что, кажется, текст выучил наизусть, а картинка отложились в голове до мельчайших деталей. Выпил всю кружку. А потом до него добрался запах, который просто не дал Ивану сидеть на месте. Пахло умопомрачительно, живот тут же отозвался согласным урчанием. И Тобольцев отправился на кухню. А вдруг готово уже?На кухне запах уже вполне мог свести с ума - пахло мясом и душистыми травами.- Тебе помочь? - спросил громко, чтобы замаскировать реакцию желудка на соблазнительный аромат.Хозяйка-кулинарка обернулась от плиты, на которой, помимо мяса, обнаружился рис в сотейнике.- Я бы, конечно, предложила тебе порезать хлеб, если ты ешь с хлебом, но, помня прошлый раз... у меня, по-моему, пластыря не осталось.Помнит. Помнит, что он порезал палец в тот, первый раз. Помнит, что было потом? До того, как за стеной включили дрель? А ведь они могли бы уже тогда...- В этом доме пальцы режу только я?Вопрос прозвучал странно. И Ваня пожалел, что задал его. Потому что в ответ может услышать, что еще в этом доме пальцы режет... другой мужчина.- Остатки пластыря я извела на себя, - уголки ее губ дрогнули. Дуня поставила посреди стола глубокую тарелку с салатом из свежих овощей. - Я не знаю, как ты любишь, поэтому укроп, лук и базилик порезала отдельно, можешь добавить по вкусу. - Рядом оказалась маленькая салатница с порубленной зеленью.- Ладно, обойдусь без хлеба, - и без вздоха облегчения тоже обошелся. А вот ответную улыбку удерживать не стал. - Можно, я себе еще кофе сделаю? Это совершенно безопасно для моих пальцев. Кстати, тронут, что ты о них беспокоишься.- Конечно, кружки знаешь где, - Дуня повернулась к плите и стала накладывать на тарелку мясо.Тобольцев непоследовательно забыл про кофе. И просто смотрел на нее, на ее движения. Такие обыкновенные, домашние и... ей идет простой бирюзовый сарафан с тонкими лямкам, легкий, девичий. У нее красивые руки и плечи.Прокашлялся.- Нет, я лучше потом кофе попью. Пахнет уж очень вкусно.Дуня кивнула и принялась добавлять к мясу рис. А потом быстро сервировала столовые приборы, почему-то не глядя на Ивана.- Приятного аппетита.А дальше он снова получил шанс любоваться ее силуэтом на фоне стекла - Евдокия прошла к окну и уставилась во двор.- Что там интересного? - Тобольцев разрывался между желанием сесть за стол и потребностью любоваться.- Просто смотрю, насколько все заставлено машинами, - она пожала плечами, и Ваня окончательно залип, переводя взгляд от одной лямки к другой. Гадая, легко ли они спускаются. - И найдет ли твой друг место для парковки.По повороту головы было видно, что смотрит она куда-то вдаль, а отнюдь не вниз, где дорога и тротуары. Акции ужина резко пошли вниз. Иван сделал шаг вперед.- Тебя что-то беспокоит?Она молчала. Молчал и он, встав за ее спиной. Лямки совсем тонкие. И ключицы тонкие. А вот дальше все полновесное, женское, красивое и...- Места для парковки есть, - собственный голос прозвучал вороньим карканьем. Понял это, когда увидел, что говорит ей почти на ухо. А еще увидел, как кожа на плече - правом - покрылась мелкими пупырышками, как от холода. А ведь жарко. Даже душно.Дрель никто не включил. Просто приехал Тихий. Его машину они заметили одновременно.- Пойду я дверь открою, - Дуня неловко шагнула в сторону.- Ага, - согласился. - Пока Тихий паркуется, я успею быстренько все съесть. Спасибо, Дуня.Она молча ушла в прихожую. А Тобольцев отдал должное ужину. Почти все умял к тому моменту, когда тренькнул дверной звонок, а потом послышалось Тихоновское: «Ради Бога, Дуня, извините за такое вторжение» и Дунино ответное едва слышное: «Ничего страшного, Тихон Аристархович, - и после паузы: - Добрый вечер, Ростислав Игоревич». Иван с сожалением посмотрел на то, что не успел доесть, и встал.В прихожей было тесно, потому что там, помимо Дуни, были оба - и Тин, и Ракета. И собой они заняли все пространство.- Привет, - по очереди пожал друзьям руки. А потом уже не им: - Дуня, спасибо, все было очень вкусно, - и не соврал ни одним словом.- Пожалуйста, - тихо ответила Дульсинея. Ей было явно не по себе. И Тобольцев принял командование на себя. Повел всех в гостиную - и Тихого с округлившимися от удивления, но привычно проницательными глазами, и чуть не подпрыгивающего от нетерпения Ракитянского. Дуня прошла последней, словно и не хозяйка.А потом все повторилось, по второму кругу - фото, видеоролик, файл с собранной информацией, краткие пояснения. Полный комплект заинтересованных лиц на балкон-кабинет не влез, только Дуня и сам Иван. Он сидел за компьютером, а она стояла за его спиной, иногда что-то добавляя в рассказ. Тихий заполнил собой проем открытого французского окна, а Ракета наматывал круги по гостиной. Специально для него говорить приходилось громко. На моменте о фальшивомонетчике Тихий не выдержал и встрял в монолог, возбужденно помогая себе жестами.- Что-то я такое смутно припоминаю! Мне бухгалтер говорила про то, что была засвечена крупная партия фальшивых денег. И что потом накрыли изготовителя. Что-то там еще с банкоматами было связано - не помню точно, - он раздраженно махнул рукой, едва не опрокинув кактус. - Значит, это знакомец нашего «клиента»? Любопытно...- А когда его взяли? - из-за плеча Тина показался, как черт из табакерки, взъерошенный Рося. - Это известно?- Да около месяца назад, судя по ролику, - Тобольцев закрыл видео и снова переключился на фото. Принялся опять разглядывать знакомый до последнего пикселя снимок. Совершенно случайно сделанный царицей снимок. - Но какие-то дела у них есть. Вон, документы на столе. Явно юридические, с печатями синими.- Точно! - Ракитянский пихнул Тихого в спину, требуя уступить ему место в проеме. - Все сходится! У меня, когда первый разговор в казино был по поводу долга, ну... когда я обговаривал срок, в который платить, слышал, как они переговаривались. Что-то про прекращение вливания денег, что надо урезать выигрыши, что усатого взяли, схему закрываем. Я тогда ничего не понял, ясно было, обсуждают свое, внутреннее. И если «усатый» - это именно вот этот мужик, то, получается, деньги поступали в оборот через казино, так? Они ставили клиентов на выигрыши и всовывали фальшивки. Логично?- Я тебя точно прибью! - Тин таки уступил место, но отвесил товарищу легкий подзатыльник. - А говорил, все чисто, не что ухватиться! Да тут поле непаханое. Надо только сообразить, за что в первую голову хвататься.*Дуня стояла за спиной Тобольцева и смотрела на сделанное ей же самой случайное фото. Казалось, что нового в нем, а вот ведь - зацепилась за «синие печати». Наклонилась ниже, чтобы лучше рассмотреть, но масштаб был слишком маленький.- Ваня, а ты можешь увеличить документы?Он кивнул головой и стал увеличивать картинку. По мере того, как кадр становился больше, четкость его терялась.- Так, тут ничего не видно, - резюмировал Тобольцев. - Нужны исходники. Дуня, я тебе давал исхи? Нет, - вспомнил сам. - Не давал. А ссылки... Ссылки присылал. У себя удалил точно! Болван! Так, может они остались на файлобменнике. Сейчас, сейчас.Его руки легли на клавиатуру, и пальцы быстро застучали по кнопкам.«Как пианист», - неожиданно и не к месту прозвучало в голове.Он ведь рассказывал, что обучался игре на фортепьяно. И если потренироваться, то, может, исполнит «Октябрь». Конечно, исполнит. Дуня не сомневалась. И уже не могла оторвать глаз от его рук. Тобольцев что-то бормотал себе под нос, она почти не слушала. Она смотрела на клавиатуру и представляла, очень ясно и четко себе представляла клавиши пианино, и как эти же самые руки касаются их. Белых и черных. И рождается музыка. Под этими самыми абсолютно мальчишескими руками. Руками творца. Взгляд скользнул выше - к плечам, шее, зацепился за чуть выступающую линию скулы и застрял на ресницах. Боже, какие у него густые черные ресницы! Совсем как у девчонки, а она и не замечала. Он смотрел куда-то вниз экрана, и ресницы почти легли на щеку, ей так казалось сверху. Это было очень... красиво. Девичьи ресницы на абсолютно мужском лице с начавшей пробиваться к концу дня щетиной. Захотелось вдруг прикоснуться, и рука уже сама невольно поднялась.- Ага. Есть! Не удалил. Молодец, Ваня, - раздавшееся довольное восклицание Тобольцева заставило Дуну вздрогнуть и вернуться к действительности.Она быстро опустила приподнятую было руку и оглянулась. Тихий. У самого окна. В последний момент успел перевести взгляд на монитор и изобразить крайнюю заинтересованность. Но опоздал на долю секунды. Она поняла, что он видел. Он точно все видел. Дуня закусила губу. Успокоиться и сосредоточиться. В конце концов, она ничего не сделала. Просто стояла рядом и смотрела не на экран.Тобольцев открыл исходные фотографии и стал их увеличивать. Дуняша заставила себя сконцентрироваться на кадрах. С трудом, но получилось.- Тут... чистый лист и сверху что-то... стоп! - она подалась чуть вперед и, не сдержав эмоций, сказала громче обычного, - Здесь штамп, печать... Даже подпись можно рассмотреть!А через мгновенье чуть не упала на Тобольцева, потому что почувствовала сзади толчок. Это Ракитянский влетел на балкон, не успев вовремя затормозить. Впрочем, в последний момент он все же удержал Дуню, после чего она уступила пришедшему свое место, отойдя подальше.- Смотри, юрист, - раздался голос Тихого у открытого окна.Ракитянский смотрел. Внимательно, напряженно, склонившись к самому экрану, а потом вдруг резко разогнулся и растерянно стал оглядываться по сторонам, ловя взгляды присутствующих.- Это оборотная сторона нотариально заверенного документа.- И-и-и? - снова раздался бархатный голос из окна.- Заверенного тем самым левым юристом, о котором я рассказывал!- Вот оно, значит, как... - протянул Тихий.Дуня почувствовала, что ей не хватает места. На перенаселенном балконе невозможно было сделать и шага, а ей хотелось двигаться. Она вышла и стала возбужденно ходить по комнате, как перед ней это делал Ракитянский. Надо же, насколько все связывается ниточкой воедино. Невероятно.- Ваня, - Дуня снова была на пороге балкона. - Я же сделала тогда не один кадр. Открой другой. Давай сравним. Может, они различаются?Они различались. На одном бумага была в руках Благородова «лицом вверх», а на втором она же лежала около усатого «лицом вниз». Удалось разглядеть, что это было Свидетельство о собственности на землю на имя усатого.- У них один и тот же нотариус получается, да? - спросила Дуня. - Такое впечатление, что Благородов лично привез фальшивомонетчику заверенный документ, но ведь... заверять документы в отсутствие человека нельзя, правда?- Правда, - подтвердил Ракитянский. - Но мы не можем доказать незаконность процесса заверения Свидетельства.- Зато можем доказать факт знакомства Благородова с усатым и наличие у них общих дел, - сказала Дуня.- Вот! Вот этим мы его и прижмем! И снимем с крючка лоха Ростислава Ракитянского, - подал голос Тихий, не покидавший своего места у окна. - Надо только дать этим дядям понять, что у нас на них есть. Так, Ваня, вырежи крупным планом картинки: Благородова с подельником вместе, Свидетельство в руках и печати крупным планом.Пока Тобольцев исполнял поручение, Тихий поинтересовался у Ростислава:- У тебя номер Благородова есть?Тот в ответ фыркнул:- Слишком мелкая сошка я для этого. Есть номер его подручного. Сейчас...И стал рыться в телефоне.- А вы... вы звонить собираетесь? - негромко спросила Дуняша.- Ну да. А что? - Тихий оторвал глаза от монитора, на котором появлялись вырезанные фрагменты фотографий.- А кто будет звонить? Ростислав Игоревич? Сам? Ведь надо это как-то... не просто позвонить. Надо... продумать, наверное. Я может не права, ничего в этом не понимаю... - Дуня замялась, она знала, что лезет не в свое, но Тихий не одергивал, он ждал продолжения, и Дуня продолжила: - Мне кажется, было бы лучше, если бы позвонил не сам Ростислав Игоревич. Тогда сложится впечатление, что за его спиной кто-то есть... кто-то... тоже очень серьезный. Вот. И в этом случае надо звонить не с телефона Ростислава Игоревича.- Отличная идея, Евдокия! Просто отличная!- У меня все готово, - объявил Тобольцев, повернувшись в сторону окна. - И кто будет звонить?- Я, ясен красен. Перешли мне на почту картинки. А я пока в образ войду. Дуня, вы мне пятнадцать капель для куражу не накапаете?- Нет, в смысле - да. В смысле - да, накапаю, и нет - не надо пересылать!Все посмотрели на Дуню, а она смотрела на Тихого.- Тихон Аристархович, вы не должны звонить со своего телефона. Если там такие серьезные ребята. У меня здесь есть старая симка, я ей не пользовалась очень давно, мы перешлем фото с помощью mms, сделаем звонок, а потом симку просто выбросим. А пересылать фото на электронный ящик, а с него в чаты не надо, не светите себя. Давайте выведем картинки на печать, а затем сфотографируем их на телефон.- Ладно, - слегка растеряно произнес ресторатор. - Береженого и вправду... Давайте симку.Вспомнить бы еще, где она. Дуня выдвинула ящики из консоли, что украшала гостиную. Там ничего не было. Потом заглянула в тумбочку, что стояла у дивана, там тоже не было. Оставался верхний ящик комода в спальне, куда она складывала всякие полезные вещи. Именно там симка и оказалась, а заодно и старый телефон вместе с зарядным устройством. Все это богатство Дуня перенесла на кухню. Вставила карту в аппарат, подключила зарядку и полезла за подносом. Мужчины попросили пятнадцать капель. Вскоре на подносе была бутылка коньяка, три бокала и тарелка с лимоном.Когда Дуня внесла поднос в гостиную и поставила на столик, по комнате разнесся гул восхищения. Коньяком. «Как дети», - подумала она, сдерживая улыбку. Тихий взял бутылку, покрутил ее в руках, открыл и разлил коньяк по рюмкам.Дуне почему-то стало не очень удобно присутствовать здесь. Они стояли вместе - три друга, имевшие за плечами годы общения, совместную историю и свой личный четко ощущавшийся обособленный мир.Да, она была лишней. На подоконнике лежали распечатанные фрагменты фотографий. Мужчины стояли, образуя маленький, но крепкий круг, держали в руках бокалы. Она ушла, чтобы не мешать. Возвратилась только на секунду - положить телефон рядом с кадрами.*Тин, как обычно, встал на розлив. Себе накапал чисто символически, Ване и Росе - как положено. Поднял бокал.- Ну, за успех нашего безнадежного дела?Ивану не понравилась фраза. И не понравилось, что мелькнул в дверном проеме бирюзовый сарафан. Дуня ушла. А, впрочем, может быть, и к лучшему. Ни к чему ей слышать то, что сейчас будет говорить Тин. А он мог быть иногда очень груб. Сейчас будет таковым в разговоре с «друзьями» Ракеты наверняка, намеренно.С кухни послышался звук льющейся в раковину воды. Тобольцев поднял свой бокал.- А ни фига. Дело наше правое. Победа будет за нами.Кратко звякнули снифтеры. Тихий свои капли проглотил одним махом, Ваня пригубил - коньяк того заслуживал. А вот Ракета уважения к звездам на бутылке не проявил, и по примеру Тина замахнул в один присест, после чего тревожно уставился на друга. Тихий обернулся, изогнул бровь, заметив, что их оставили втроем. Однако комментировать не стал, молча протянул руки к принесенному телефону и распечатанным снимкам.Дальше все делалось молча: сфотографировать, отправить сообщения. Тин выполнял все действия сосредоточенно, нахмурив лоб и поджав губы. Ваня потихоньку прихлебывал коньяк. Рося методично уничтожал тот же коньяк, но уже из бутылки, присовокупив к нему лимон.Когда телефон с интервалом в несколько секунд просигнализировал сначала о доставке сообщения, а потом - о прочтении, лимона на тарелке не осталось, а коньяка в бутылке - на три пальца.Друзья переглянулись. Слава потянулся было к бутылке, но потом одернул руку. А Тин принялся набирать номер.Иван попытался отгадать, какую роль примерит для разговора Тихон. Ждал почему-то бравады, клоунады, чего-то напоказ. Но голос Тихого, когда он заговорил, был бесцветен, сух, ровен. Каждое слово он проговаривал четко и не торопясь, словно диктовал.- Фото получили? Понравились? Хотите, чтобы я поделился ими с широкой общественностью? Или, может быть, с правоохранительными органами? Неважно, кто я. Называйте меня благодетелем. Нет, не вашим. Ростислава Ракитянского. Знакомое имя? Это плохо. Очень плохо, ясно?Почему-то по спине вдруг потянуло холодом, так, что Ваня обернулся к окну. Там, за ним, было жаркое летнее московское марево, и занавеска на окне не колыхалась. А холод полз по спине все ощутимей. И Тин все продолжал:- Вы должны забыть, что когда-то знали этого человека. Тогда я забуду о присланных фотографиях. Я достаточно понятно выразился?Телефон Тихон положил на стол аккуратно. Но звук услышался громко, как щелчок. Тихий прокашлялся.- Все, - сказал нормальным, своим, живым голосом. - Дело сделано. Поехали. - Наклонил голову, прислушиваясь. - Хозяйка посуду моет? Ваня, позови Евдокию, скажи, что мы уходим.На кухне по-прежнему журчала вода. Но посуду никто не мыл. Вода текла сама по себе, а хозяйка сидела сама по себе. Сидела за столом, опершись одним локтем о его поверхность, а другой рукой терла лоб. Ноги Дуня поджала под стул. И выглядела ужасно уставшей и почему-то замерзшей. И вдруг еще - одинокой.Слова не шли. Никакие. Зато прекрасно шли ноги.Присел на корточки перед ней. Потянул на себя руки, обе. Плюс тридцать за окном, а пальцы ледяные. Просто ледяные. Такие, что срочно захотелось отогреть. Дыханием. Губами. Но принялся энергично растирать ладонями.- Извини. Мы уже уходим. Сейчас отдохнешь от нас.- Да, - улыбка получилась вымученная, но рук Дуня не отняла. - Все в порядке, правда. Все хорошо. Просто... ну ты понимаешь. Волнительно.- Понимаю. И спасибо тебе за все. Огромное. Пойдем, - Иван встал сам и потянул ее за руки. - Закрой за нами дверь.Вчетвером в прихожей они едва помещались. Славка стоял у самой двери, Тин - между входной и кухней.- Евдокия, я пока не решил, как мы с вами рассчитаемся за все, что вы сегодня для нас сделали, - Тин был по-прежнему серьезен, только голос звучал мягко. - Но мы с Ростиславом что-нибудь придумаем. Да, Ракета?Рося часто закивал, выдал десяток дежурных любезностей и дежурно же шаркнул ножкой.- Ничего не надо. Это просто... просто помочь. Как друзьям помогают. А Ростислав Игоревич так помог с Пашей, и Ваня мне не раз... помогал. Не надо оплат.Иван за ее спиной покачал головой. Дульсинея себе не изменяет. Никогда.- А кто говорит про деньги, Дуня? - Тин все-таки улыбнулся, совсем немножко. - Не надо недооценивать нашу со Славой фантазию. Но на сегодня вам нас хватит, я так думаю. Так что позвольте откланяться и спасибо еще раз.Из-за спины Тихого Ракета предпринял неуклюжую, но стремительную попытку облобызать ручку. Дуня испуганно отступила назад, почти вжавшись в Ивана, и спрятав за спиной руки. Он животом почувствовал, какие они, все еще ледяные.Тин ловко поймал Ракету за воротник пиджака.- Остынь, любвеобильный мой. Дуня, вы извините его, он с вашим коньяком свел близкое знакомство. И слегка нервничает, как вы понимаете. Слава, веди себя прилично, ты в гостях. А то вот сейчас свезу тебя до себя, и там нам обоим Варвара Глебовна лекцию прочтет о пагубном влиянии алкоголя на молодой неокрепший тридцатилетний организм. У нее ближе к ночи к таким лекциям прямо дар ораторский просыпается. Пока доедем, как раз ко времени поспеем.- Не надо на лекцию к Варваре Глебовне! - Ракета высвободил свой пиджак из лап Тихого. Повел плечами. - Все осознал!- Тогда пошли. Ваня, мы на улице ждем. До свидания, Дуня.Она шагнула вперед, разрывая контакт тел. Придержала дверь. А потом подняла лицо и посмотрела на Ивана. В глаза прямо. И он вернул ей взгляд.Долгий-долгий. Длинный-длинный. В полной тишине.Сейчас бы никуда не уходить. Остаться. Закрыть дверь. Набрать Дуне полную ванну горячей воды и загнать туда. А самому в одиночку допить недопитый Славкой коньяк. А потом, когда она выйдет из ванной, теплая, розовая и разморенная - уложить в постель, укутать в одеяло и лечь рядом. Поверх одеяла. Просто лечь рядом.Или залезть под одеяло и отогреть по-настоящему.И ничего из этого сделать нельзя.- Отдохни как следует, Дуня. И спасибо. За все.Еще одна ее улыбка через «не могу». Из всех сил не давая никому увидеть свою усталость и слабость. А их все равно видно. Дуня заправила выбившуюся прядь за ухо.- Удачи тебе, автостопщик. Тебе и твоим друзьям.Дверь за ним закрылась с мягким щелчком.Девятое ЕЕ правило: «Всегда имей хороший коньяк на случай прихода гостей».Глава 10Десятое ЕГО правило: «К черту правила!»Тенденцию просыпаться в компании с головной болью определенно стоило назвать дурной. Иван негромко застонал, не открывая глаз, и наивно попытался сменить положение тела в постели - а вдруг это уменьшит дикое стаккато в висках? В результате телодвижений стопа коснулась чего-то инородного в постели. А конкретно - крепкой волосатой мужской ноги.Пришлось открыть глаза. На соседней подушке синего сатина безмятежно посапывал успешный столичный адвокат Ростислав Ракитянский. Собственной персоной.Дыра в сознании - в пару секунд. А потом память послушно выдала преамбулу.Хорошо, что коньяка они вчера купили только две бутылки...*Умная мысля приходит опосля - эта народная мудрость настигла Тобольцева, когда они отъехали от Дуниного дома метров на пятьсот.- Телефон! - просипел он страшным шепотом, просунув голову между сиденьями переднего салона. Там были Тин, с сосредоточенным видом глядящий на дорогу, и Рося, упорно пытающийся стать седьмым в «Take 6». Впрочем, в этот музыкальный коллектив Ракитянского бы в любом случае не взяли - не по вокальному, так по расовому несоответствию.- Чего - телефон? Ты еще скажи: «Алиса, миелофон!» - Тин притормозил в узком проулке. Дорогу им перегородил оранжевый мусоровоз, то ли только собирающийся, то ли уже успевший выполнить свои непосредственные функции.- Телефон! - Ваня не стал отвлекаться на треп. - С которого ты звонил! Если он Дунин, если он зарегистрирован на нее... А можно же отследить... И тогда...Слова кончились. Мысли - наоборот, и были одна страшнее другой.- А что - телефон? - пожал плечами Тихон. - Вот он - телефон.Ваня, словно завороженный смотрел на аппарат в руках Тихого.- Когда... ты успел?- Я фокусник, если верить моей дочери. От него надо избавиться. Если сейчас за кем и следят - то за нами.- Я даже знаю, как избавиться, - неожиданно трезвым голосом вступил в разговор Ракета. А потом выхватил телефон из руки товарища и щелкнул ремнем безопасности. - Помнишь, Тиныч, как в шестом классе мы на спор...Спустя минуту Ваня и Тин имели прекрасную возможность любоваться через лобовое стекло «Кадиллак Эскалада» на Росю Ракитянского - в своем сером адвокатском костюме и штиблетах - на запятках, если так можно сказать, мусоровоза. Точно в той же позе, в какой он