Tigerman: - Мастер Рун

Поттер удерживал дракона в такой позе несколько секунд, прежде чем отпустил. Он взял в руки палочку и нацелился на скалу, от которой тянулись магические путы. Он стер валун в порошок с помощью взрывного заклятия. Пять лучей исчезли сразу же, тем не менее, дракон остался распластанным на земле. Гарри повернулся спиной к хвостороге (повернулся к ней спиной?!), забрал яйцо и ушел прочь. Укротитель драконов, еще не знающий о том, что только что произошло, подбежал к зверю, чтобы снова заковать его в цепи. Увиденное зрелище заставило его забыть об одной маленькой детали. Они обычно стягивали цепями драконов в уже бессознательном состоянии после около двадцати оглушающих заклинаний. Венгерская хвосторога косо глянула на бедного парня, зарычав, и приготовилась обдать своим огненным дыханием наглого…

Но Гарри остановился и медленно повернул голову влево и наискосок, спиной все еще находясь к дракону. Зверь немедленно захлопнул пасть и снова плашмя упал на землю. Гарри, не произнеся ни слова, продолжил путь с поля в палатку чемпионов, пока укротитель драконов с запачканными штанами медленно отступал назад. Флёр почти задыхалась. Какой могущественный маг! Какой парень!

Гарри тупо смотрел на количество очков, которые, наконец, выставили ему судьи за это испытание. Девять от Дамблдора, десять от мистера Крауча, десять от мадам Максим… Шесть от Каркарова? Подонок.

Гарри не стал ждать, когда его догонят представители прессы, он обошел стороной палатку мадам Помфри, давая ей понять, что в этот раз не нуждается в ее помощи. После этого она выглядела еще более удивленной, нежели когда стала свидетельницей отваги юноши в схватке с драконом. Гарри сделал большой крюк, чтобы избежать встречи с толпой. Было все еще раннее утро, и он направился к своей теплице. Взял сырое золото из своего запаса, давно готовую форму и порох, чтобы развести огонь. Как ни странно, он чувствовал, что время пришло.

Целых пять часов спустя Гарри вернулся в гостиную Гриффиндора. Работа руками привела в порядок его разум, и результат действительно стоил потраченного времени. Маленькая золотая коса была острой, изящной, идеально изогнутой, и руны, нанесенные на нее в том состоянии, когда она была раскаленной добела, были его самой прекрасной работой на сегодняшний день. Гарри был нетерпелив, создавая ее.

Его спокойствию пришел конец, когда он вошел в общую комнату Гриффиндора. Уровень шума в ней взорвался бурными аплодисментами, будто вечеринка была в полном разгаре. Гарри медленно вышел на середину гостиной. Всюду по воздуху проносились и парили флаги и знамена с изображениями его лица, и колдографии его самого, подчиняющего дракониху, были развешаны по стенам. Дэннис сегодня поработал сверхурочно. Гарри отказался от предложения парней поднять его на плечи, вместо этого он забрался на стол, держа одной рукой золотое яйцо. Приветствия и шум толпы были оглушительными.

— Победа для Хогвартса! Победа для Гриффиндора! — закричал Гарри во всю силу своих легких. Тут же послышалось больше оваций, больше аплодисментов. Не надолго. – Эй! Фред! Джордж! Вы принимали и делали ставки, верно? Сколько галлеонов вы поставили на мою победу? СКОЛЬКО ДЕНЕГ ОСТАЛЬНЫЕ ГРИФФИНДОРЦЫ ПОСТАВИЛИ НА МЕНЯ?

В комнате повисла мертвая тишина. Лица присутствующих померкли. Никто из них больше не улыбался.

— Я думаю, мне следовало пойти в Хаффлпафф, в конце концов. По крайней мере, они верные. Вы, с другой стороны, отказались от меня в пользу чемпиона с другого факультета! Даже тех, кто с других школ! Да я лучше буду в одиночестве оставшуюся часть года, чем стану веселиться здесь с вами, лицемеры! Эта победа принадлежит мне и тем, кто помогал мне и верил в меня. А вы, все остальные, просто бараны.

Гарри спрыгнул со стола и поднялся по лестнице, и люди на его пути расходились в стороны перед ним. Все они, пристыженные, опустили взоры вниз. Рон стоял на верхних ступеньках, но у него не было шанса произнести хоть слово. Гарри лишь выплюнул в его сторону злое:

— Предатель.

Рон весь побелел, а Гарри отправился в постель, избавился от одежды и плотно задернул шторы вокруг кровати. Ему потребовалось время, чтобы уснуть, но никто не входил в спальню, дабы не беспокоить его и не мешать его отдыху.

Следующий день прошел совершенно странным образом. Гриффиндорцы остерегались его и не показывались ему на глаза. Как ни странно, хаффлпаффцы тоже перестали изводить его. Этого стоило ожидать после его речи в общей комнате прошлым вечером и от факультета, к которому принадлежал другой чемпион Хогвартса. Но рейвенкловцы, которым также было далеко до дружелюбия, и слизеринцы, не изменяющие своим привычкам, тоже не связывались с ним. С другой стороны, девушки из Шармбатона казались чрезвычайно неуклюжими в его присутствии, часто сталкивались с ним или спотыкались на ровном месте рядом с ним таким образом, чтобы Гарри приходилось ловить их в воздухе, иначе они разбивали бы носы о пол. Затем эти девушки уходили, краснея и бормоча извинения. У них вообще были занятия в замке? Другую неожиданность преподнес Невилл, заикающийся и извергающий просьбы о прощении.