Tigerman: - Мастер Рун

— Чего же ты ждешь, Гарри? Ты хотел уйти раньше. Просто иди.

Горло Гарри сжалось. Он любил этого старика как деда, но он не мог позволить своим чувствам вмешиваться в эту битву.

— Профессор. Причина, по которой я рассказал министру больше, чем Вам в этом году… ну, есть две причины, в действительности. Во-первых, даже если он знает, что мне все еще только пятнадцать, он слушает меня, принимает мои идеи и относится к ним серьезно. Он принимает мои методы, понимая, что мы не всегда сможем избежать того, чтобы замарать руки кровью в этой войне. Я не одолею Волдеморта обезоруживающим заклинанием, Вы знаете это. Было бы смешно даже рассматривать подобную вероятность. Вторая причина заключается в том… Он очень влиятельный, и им легко манипулировать. Вы знаете, он как кнопка, которую легко обнаружить и нажать, в отличие от Вас… — закончил Гарри, взъерошив свои волосы рукой.

Дамблдор усмехнулся.

— Так что у меня нет ничего против Вас лично. Это просто… Вы по-прежнему относитесь ко мне как к ребенку, который нуждается в защите, даже зная о том, что я должен делать. Вы пытаетесь навязать мне свою точку зрения о светлой стороне. Я прошу прощения, профессор. Из-за произошедших в моей жизни ужасов моя душа стала не такой чистой и доброй, как Ваша. Я воспользуюсь преимуществами, которые следуют из этого, и нанесу Тому такой удар, которого он меньше всего ожидает.

— Не такая чистая, как у меня? — прошептал Альбус. — Ты что, слепой, Гарри? Ты знаешь о тьме. В тебе ее нет.

— Я убивал, профессор, — выдавил Гарри.

— Да! — почти закричал Дамблдор. — Но сколько раз ты воспользовался Убивающим проклятием? Один раз? Десять? Дай угадаю: ноль! Ты не можешь! В тебе этого нет. Ты даже не задумывался об Убивающем заклятии. Вот почему тебе пришлось использовать оружие? То, сражение с помощью которого непростительно. Гарри… Даже единороги убивают, когда находятся в опасности. Каждая смерть, причиненная тобой, должна вызывать у тебя такую боль, но ни одна из них не запятнала тебя. Я ненавижу это говорить, но они это заслужили. Не то, чтобы я одобряю подобное, но они заслужили это. Тем не менее, ты чувствуешь боль, убивая. Пожалуйста, Гарри. Назови последнее прочитанное тобой заклинание.

Гарри подумал.

— Я не могу… вспомнить слова. Но оно просто вылетело из моей палочки и прошло через мою связь с Томом. Это как… Патронус, но психическая атака. Она вызвана тем чувством… Вы знаете… когда я с Луной.

— Не стыдись, Гарри. Независимо от своей формы это любовь. Может, мои слова звучат банально, и стыдно говорить о силе любви, но твоя мать спасла тебя этим. Ты просто сокрушил самого опасного Темного Лорда века этой силой. Не стесняйся. Эта сила будет расти на плодородной почве твоей души. Просто будь в состоянии произнести это заклинание так же четко, Гарри, и это доказывает, что твоя душа еще не затронута.

Гарри кивнул. Его голос вернулся к нему, он говорил серьезно, несмотря на эту обнадеживающую новость.

— Альбус, не надо относиться ко мне как к ребенку, когда мы обсуждаем подобные вопросы. Не пытайтесь оттолкнуть меня из страха, что меня это ранит, или что я потеряю сон, размышляя над этим. Сделайте это для меня.

— Все в порядке, Гарри, я постараюсь, — заверил директор, кивая.

— Тогда, я расскажу вам все, что смогу.

Разговор снова продлился всю ночь до утра. Они даже решили вопрос о следующем лете Непреложным Обетом. Гарри останется, опять же, у Дурслей в течение одного месяца и одной недели. В обмен Альбус поделится с Гарри всем, что он сможет узнать о Томе Риддле или о частях его души, прежде чем он предпримет какие-либо действия. Гарри попросил его разрешения воспользоваться камином, чтобы оставить свою броню и оружие в Гринготтсе.

— Но, мой мальчик, ты не можешь уйти! Ты под арестом, помнишь? — с ехидством сказал Альбус.

Гарри улыбнулся робко, но широко. Он повернулся к двери кабинета.

— Как хотите, директор. Я думаю, в настоящее время завтрак идет полным ходом. Я пойду и перекушу, прежде чем направлюсь в свое общежитие. Вы меня извините, но я думаю, что возьму выходной.

Альбус Дамблдор побледнел. Он не посмеет!

Он посмел. Гарри даже надел свой шлем обратно. Мрачный Жнец появился в Хогвартсе, сея панику, крики, и многие сыновья Пожирателей Смерти обмочили штаны. Затем Жнец сел за стол Гриффиндора и начал завтракать.

Глава 16

Гарри обратил наказание в развлечение. «Пророк» в утреннем выпуске накануне издал статью о его подвигах с какими-то деталями, которые им были известны, но одно лишь зрелище Мрачного Жнеца в то утро, спокойно завтракающего за столом Гриффиндора, уничтожило любое сомнение в том, что его тайная личность все еще могла оставаться неизвестной. Это подавило все намерения слизеринцев выступать против Гарри. До этого он был уважаемым. Теперь его все боялись. Всего несколько учеников посмело подойти к нему в то утро, чтобы попытаться узнать больше о том, что произошло, после того как он снял шлем, дабы показать свое лицо. Их оказалось только пять: Рон, Гермиона, Луна, Фред и Джордж. Луна знала довольно много обо всех деталях, за исключением самого боя. Она вглядывалась в его лицо в поисках каких-либо следов стресса, печали или страдания. Ничего не обнаружив, она просто села на колени олицетворения смерти, чтобы разделить с ним его завтрак. Сцена была сюрреалистичной.