Tigerman: - Мастер Рун

Гарри сел, он не был больше в центре внимания Волдеморта, освободился от его чувств и эмоций. Он огляделся за секунду. Битва была в разгаре, это настоящее безумие! Ну, это хорошее время для того, чтобы вспомнить уроки своего учителя и применить знания на практике. Гарри использовал палочку, чтобы навлечь мусор и грязь на Волдеморта, когда Темный Лорд пытался обрушить стеклянный дождь на него и Дамблдора. Директор, зрелищно демонстрируя свою силу, сумел остановить атаку голыми руками, создав некий щит перед ними. Теперь ему стало легче, когда Волдеморт потерял из виду своих противников, и его внимание рассеялось, и тут заклятие Гарри настигло его. Гарри послал взрывное проклятие в сторону Волдеморта. Плитка на полу взорвалась, что произвело еще больше шума, больше мусора и дополнительной пыли в воздухе вокруг Темного Лорда. Волдеморт не мог двигаться, а земля дрожала под его ногами. Всюду было много острых осколков плитки.

Тем не менее, он стал Темным Лордом не просто так. Что-то забормотав, он заколдовал тела дементоров. В них находилась темная энергия в течение десятилетий, и они стали отличной мишенью для заклинания, призывающее инферналов.

— Я позабочусь о них, профессор, — сказал Гарри своим обычным голосом, направившись к около двум десяткам ходячих мертвецов.

Дамблдор бросил на него тревожный взгляд, но должен был сосредоточиться на своем старом ученике, который воспользовался преимуществом рассеянности старика, чтобы заставить воду из фонтана подняться в воздух.

Гарри направился к трупам, которые, казалось, двигаются быстрее, чем можно было ожидать от мертвых тел. Он атаковал их. Просто прыгнул в середину толпы, отчаянно разрубая их, ему не нужно было заботиться о взятии заложников: они были уже мертвы, нет смысла сдерживаться. Он использовал свою палочку, чтобы наколдовать щит, как он делал, когда сражался с упырями. Он справился в течение трех минут. Гарри повернулся к двум сильным волшебникам, которые, казалось, зашли в своего рода тупик. Прежде чем Гарри успел ввязаться в битву, Волдеморт трансгрессировал. Гарри обернулся в поисках его на новом месте. Голос Волдеморта прогремел во всем разрушенном зале, этого было достаточно, чтобы по коже Гарри поползли мурашки.

— Неплохо… Старик. Ты действительно молодец. В тебе до сих пор остался некий боевой дух. Давай посмотрим, каков ты против одного из твоих собственных…

Гарри снова упал на колени, ему казалось, что его голова взорвалась. Он был, безусловно, мертв: как же может быть иначе? Такая боль, должно быть, только из-за того, что его голова расщепилась на несколько частей. Но, черт побери, смерть от этого наступит совсем не скоро! Разве его мозг не полностью уничтожен сейчас? Гарри и сам не знал этого, но его глаза стали кроваво-красными и светились из-под плаща, несмотря на его невидимую броню. Ничто не могло скрыть такое зло. С губ Гарри слетели слова, но этот голос не принадлежал ему. Он неуклюже встал на ноги.

— Давай, старик… время для второго раунда.

Гарри не мог остановиться! Он потерял контроль! Боль! Она все еще мучала его! Сжигала! Ненависть! Он сконфуженно наблюдал своими собственными глазами за тем, как его тело пытается нанести Дамблдору удар косой, отбрасывая прочь чары Инкарцеро, которыми его атаковал профессор. Он отшатывался назад каждый раз. Коса плохо слушалась его теперь, когда он не контролировал ее больше. Гарри попытался подумать и собраться, но ненависть, казалось, затопила его! Как может Волдеморт так сильно завладеть его телом?! Сейчас Гарри будто не знал ничего другого кроме ненависти! Как темное существо… Гарри краем сознания ухватился за это и вспомнил о том, что он раньше думал о Волдеморте: тот не знает, что делать с женщиной, даже если она встанет перед ним обнаженной.

Его тело замерло, и мысленно он разразился смехом. Красные глаза вспыхнули зеленым. Альбус просто отошел прочь, надеясь на лучшее вопреки всему.

— Эй! Волди! Спорим, я за последние два года спал с женщинами чаще, чем ты за всю жизнь?! — похвастался Гарри в свою очередь. Он затопил свое сознание самыми сокровенными эмоциями, подпитываемыми его подростковой похотью. Некоторые из его воспоминаний породили слишком сильные эмоции, чтобы можно было забыть о них.

Большинство взрослых заработают хорошую головную боль, заглянув в заполненный похотью разум подростка. Теперь этот эффект был усилен свободной двусторонней психической связью и аллергией Риддла на что-либо положительное. Сознание Волдеморта закричало от боли, гнева и стыда! Этот мальчик трахался чаще, чем он!