Иван Лихачев - WORD to PDF Converter - go4convert.com

Денежных операций.

Старой знати.

*** ****

*** ****

16*

16*

Морских каратов, паев на долевое участие в оснащении корабля. Владычицы.

не получать и некрашеный шелк из глубин Азии? Для этого требуется не так уж много благородного металла.

Начиная с 1570—1580 годов Генуя является центром перераспре - деления американского серебра под контролем финансовой аристокра - тии, семейств Гримальди, Ломеллини, Спинола и многих других. День - ги, которые выходили за порог их великолепных высоких дворцов в Ге - нуе, вкладывались в покупку земли и феодальных владений в Милане, Неаполе, в Montferrato inferiore* (скудная гористая местность вокруг Генуи не могла быть предметом надежных инвестиций), а также в ис - панские, римские и венецианские ренты 35 . Можно было бы составить список генуэзских злодеяний в Испании, где народ инстинктивно нена - видел этих гордых купцов, а Филипп II при случае обращался с ними как со слугами и сажал под арест 35 . В марксистской историографии 35 был составлен подробный отчет о преступлениях торгового капитализ - ма Нюрнберга в Чехии, Саксонии и Силезии; на него возлагают ответ - ственность за экономическое и социальное отставание этих областей, отрезанных от всего мира и имевших к нему доступ только через не­добросовестных посредников. Такие же обвинения можно выдвинуть в отношении генуэзцев в Испании: они помешали развитию местного капитализма, потому что род Мальвенда из Бургоса или Руисы из Ме - дины дель Кампо не идут с ними ни в какое сравнение, а все финансо­вые советники Филиппа II, от Эразо и Гарники до новоиспеченного маркиза Ауньонского с его титулами, пребендами и хитроумием, были марионетками, продажными и подкупленными...

Таким образом, территориальные государства и империи, присое - динявшие к себе все что попадет под руку, оказывались неспособными самостоятельно использовать приобретенные ими богатейшие эконо - мические ресурсы. Это бессилие оставляло лазейку для городов и куп - цов. Именно они наживали огромные состояния, оставаясь в тени но - вых властей. И даже там, где последние могли бы не считаться ни с кем, на своей собственной территории, в отношении со своими подданными они действуют неуверенно и с оглядкой. Вспомним о привилегиях наи - более удачливых городов: во владениях католического короля это Се­вилья и Бургос 35 ; в подчинении у Христианнейшего короля — Мар­сель и Лион. Этот список можно продолжать.

Нижнем Монтферрате.

Королевские и имперские города

Итак, нет ничего удивительного в том, что города XVI века, даже вошедшие в состав территориальных государств, разбухают, иногда чрезмерно, от притока людей и богатств на волне благоприятной эко - номической конъюнктуры и в рамках предоставленных им новыми вла - стями возможностей.

Мы могли бы убедиться в этом на примере Мадрида, который позд­но стал столицей, заменив в 1560 году Вальядолид и снова неохотно ус - тупив ему первое место в период с 1601 по 1606 год. Но звездный час Мадрида наступил только во времена щедрого и полнокровного царст - вования Филиппа IV (1621 —1665). Мы могли бы обратиться также к примеру Рима, подробно освещенному в вышедшей недавно замеча - тельной книге 35 , но о Риме нужно вести особый разговор. Неаполь и Стамбул, безусловно, являются более типичными образчиками горо - дов, которые заключили союз с дьяволом, т. е. с территориальным госу­дарством. Заметим, что этот союз был заключен в обоих случаях очень рано: Неаполем — в момент образования Reame и, без сомнения, в эпоху реформаторского царствования Фридриха II (1197—1250) 355 , первого известного Западу «просвещенного монарха»; а Стамбулом — в 1453 году, когда на карте Европы не было еще ни сильной Тюдоровской Англии, ни Франции, залатанной Людовиком XI, ни взрывчатой Испании Като­лических королей. Османская империя была первой территориальной державой, продемонстрировавшей свою силу и — в некотором смысле по­сле разорения Отранто в 1470 году — положившей начало Итальянским войнам за 14 лет до Карла VIII. Наконец, Неаполь и Константинополь бы­ли двумя самыми многонаселенными городами Средиземноморья, настоя­щими урбанистическими монстрами, паразитами высшего ранга. Возвы­шение Лондона и Парижа началось гораздо позже.

Городской капитал был паразитическим, потому что не только слу - жил государству, но и жил за счет денег и средств, сконцентрирован­ных в руках власти. И только такой сумасброд, как Сикст V, мог выра­зить пожелание, чтобы Рим, дошедший до предела в своем паразитиз - ме, стал городом-тружеником 356 . Нужно ли доказывать, что в этом не было необходимости? В XVII веке Рим продолжает вести праздный образ жизни и увеличивать численность своего населения, не имея,