Екатерина Риз - Случайная

Я снова сглотнула, снова стало больно, от этого обидно и страшно, и я головой мотнула.

- Садись в машину, - сказал Давид.

Я оглянулась, кинула злой взгляд на Александра, но говорить ничего не стала. Я больше всего боялась, что Давид возьмёт и уедет, оставит меня с этим психом. И сейчас дело было совсем не в том, что это Давид Кравец. Я обрадовалась бы любому спасителю, даже если бы рядом с нами остановился Петрович, которого наверняка с трудом видно из-за руля.

Давид открыл для меня дверь автомобиля, я как-то неуклюже забралась в низкий салон, а когда дверца захлопнулась, закрыла лицо руками. Как в кино. Давид Кравец спас меня от насильника. Только радости никакой. Чувствую себя грязной.

Давид открыл дверь со стороны водительского сидения, и я поторопилась убрать руки от лица. Осторожно выдохнула, потом руки вытянула, посмотрела на трясущиеся пальцы, после чего сжала их в кулак. Поняла, что Давид за мной наблюдает.

- Напугал, идиот пьяный, - пожаловалась я, и сама поразилась тому, насколько глухо прозвучал мой голос. Глухо и перепугано. Я, на самом деле, настолько напугана?

Давид кинул взгляд в зеркало заднего вида, Александр всё ещё стоял и смотрел на машину. Потом, кажется, сплюнул на асфальт. А Давид нажал на газ.

- Что ты делала в такое время здесь одна?

- С работы шла, - проговорила я. – Девчонкам в другой район, они уехали, а я такси ждала.

- Дождалась.

Я едва заметно пожала плечами. Сказать мне было нечего.

Я замолчала, и Давид кинул на меня быстрый взгляд. Спросил:

- Ты как?

Я плечи расправила, постаралась не выглядеть жертвой нападения. Я до сих пор до конца не понимала, было это нападением или недоразумением, которое подогрело мою буйную фантазию.

- Всё нормально, - ответила я. Повторила: - Просто напугал. Пьяный и наглый.

- Наглый, - подтвердил Давид, кивнув. Вдруг хмыкнул. – Настойчивый мужик. Цветы подарил.

Я на него посмотрела. Хотела кинуть короткий взгляд, но засмотрелась. Вдруг осознала, что я нахожусь в его машине, и он со мной разговаривает. Как со старой знакомой, на «ты», даже сочувствие проявляет, кажется, неподдельное.

- Нужны мне его цветы, - пробормотала я обиженно. – Таких, заезжих, как он, в «Алмазе» через одного.

- Это тоже верно. Кстати, меня зовут Давид.

- Я знаю.

Он посмотрел на меня, мне показалось, что я даже в темноте смогла увидеть, как сверкнули его глаза.

- Понятно.

Я на мгновение замерла от неловкости. Потом подумала о том, что он вряд ли знает, как зовут меня. К чему ему запоминать имя администратора ресторана, в котором он время от времени обедает?

- Я Лида.

- Лида? Очень приятно, Лида.

- Спасибо, что спасли. Что остановились.

- Трудно не остановиться, когда на тёмной улице какой-то мужик к девушке пристаёт. Борцовскими захватами. Странные у него понятия о соблазнении.

- Соблазнять он даже не пытался. По его разумению, я должна была умереть от счастья при виде букета цветов.

- А ты не умираешь от счастья?

Я отвернулась.

- Как-то нет.

- Где ты живёшь?

Я голову повернула, в первый момент взглянула с непониманием. Моргнула.

- Не нужно везти меня домой, спасибо. Высадите поближе к стоянке такси.

- Смотрю, тебе мало приключений. Решила повторить. Говори адрес.

Я секунду боролась с собой, после чего назвала адрес. Ехать нужно было на окраину, в спальный район, но Давид даже бровью не повёл. Мы свернули на светофоре и помчались по пустому проспекту.

- Тебе нравится в «Алмазе»?

- Отвлечь пытаетесь?

- Признаюсь. Но всё равно любопытно.

- Нравится, - ответила я. – Это ведь зачётное место в городе?

- Какое? – переспросил Давид. Повторил и тут же рассмеялся: - Зачётное? Давно не слышал этого словечка. Только Петровичу так не говори.

Я улыбнулась, глядя в окно.

- Не буду. Он точно не поймёт.

- Муштрует? – Я пожала плечами, не подтверждая, но и не споря с его догадкой. – Петрович он такой, кремень. Маленький, но крепенький. Ты знаешь, что он «Алмазом» управляет ещё с девяностых? Там раньше братва любила собираться, говорят, громкие у них загулы случались. А Петрович рулил и выруливал. За это его уважают до сих пор.

- Наверное, сейчас ему работа кажется детским праздником.

- Может быть. Как-нибудь поинтересуюсь. Но у тебя неплохо получается, молодец.

- Вы за мной наблюдали?

- Сегодня – да. Ты так таращилась на Янку, это было смешно.

- Ну вот, а говорите, что хорошо получается. Как сказал бы Николай Петрович: я вела себя крайне непрофессионально.