Владимир Кабаков - Симфония дикой природы (СИ)

И только, когда его горло набухло, налилось тяжёлой горячей кровью, и стало толще чем в обычное время, голос его погрубел и он не басом - нет, но баритоном, тоже пробовал изливать тяжесть и страстное непреходящее томление, этим "у-о-хх"

Безостановочно бродя по окрестностям, Сам почти перестал есть, и при малейшем шорохе в кустах бросался на шум.

Но большой, бык, прогнал из округи всех соперников и потому, не встречая сородичей, разъяренный молодой лось, рыл копытами, мягкую чёрную землю и в выкопанную яму мочился пахучей мочой, делая запаховые метки для одиноких маток и для лосей - соперников, а потом набрасывался на беззащитные осинки растущие неподалёку и сдирая кору, обламывал нижние ветки, своими небольшими рогами, тренировался, готовился к будущим боям, делая молниеносные выпады и упершись всем телом, сламывал дерево, а потом топтал упавший стволик, острыми копытами...

...Прошло несколько недель и лосиный рёв начал угасать. Всё реже и всё тише звучали стоны лосей, а звука яростных драк уже не было слышно. Самые сильные быки завладели самками и гуляли с ними парами по притихшей погрустневшей тайге. А молодые раньше всех закончили гон и принялись отъедаться перед длинной тёмной и морозной зимой

Вот и Сам, уже к октябрю отъелся, отдохнул и казалось совсем забыл о своём поражении в бою с Старым лосем.

Ещё через месяц, он встретил одинокого и добродушного Старого уже покинувшего Любопытную. Угар борьбы и обладания незаметно сошёл на нет и Сам некоторое время, бывая рядом со своим обидчиком, понял, что они могут жить вместе и присоединился к нему. Вдвоём было спокойнее и легче защищаться и предупреждать нападение волков...

Вслед за Старым, Сам поднялся на плоскую вершину главного водораздельного хребта и остался там жить вместе с опытным и сильным лосем. Кормились они в окрестностях небольшого верхового озера, посреди заросшей кустарником и подгнившими чахлыми сосёнками верховой болотины, постоянно слыша и видя друг друга. Обедали ивовые молодые заросли, а когда приходило время отдыха, ложились тут же неподалёку, головами в разные стороны, и дремали по очереди просыпаясь и осматриваясь вокруг...

Жизнь вновь потекла размеренно и спокойно. Вскоре выпал первый снег и озеро, по утрам покрывалось тонкой плёнкой льда, который к полудню таял и тёмно - синяя, мелкая вода отражала глубокое холодное небо и лёгкие белые облачка в отражении, казалось, проплывали по озерной глади...

...Матёрый и Молодая без труда выкормили Одинокого, и осенью, когда с деревьев полетели на землю разноцветные листья берёз и осин, устилая зеленеющую ещё траву ярко золотым ковром листопада, к волчьей семье присоединились еще две молодые волчицы, проживших лето неподалёку от логова...

Стая из пяти волков, начала появляться в разных углах речной долины. В первых охотах, Матёрый и Молодая натаскивали, молодёжь, в основном на косулях и кабанах...

Одинокий, ставший в стае самым высоким на ногах волком уже к концу первого года своей жизни, отличался очень быстрым бегом.

Однажды, когда стая вспугнула семью косуль, он в короткой, молниеносной гонке настиг и сбил с ног обезумевшего от страха, молодого ещё черно-спинного козлёнка.

Стая подоспела через несколько секунд и косулёнка разодрали на части в один миг, оставив через час, на месте пиршества только обрывки кожи и пучки чёрной шерсти.

Проходя по своему маршруту, стая осенней холодной ночью заглянула, в заброшенную деревню и украла прямо из конуры, забившуюся туда, дрожащую от ужаса молодую лайку местного лесника, жившего вместе со своей матерью, в этой крайней к Сокольему Моху, деревне.

Мать лесника - местный почтальон, однажды шла по тропинке из Рублёво -

большой деревни, в которой заканчивалась асфальтированная дорога и было правление местного отделения совхоза, к себе домой.

На бугре, в сосняке, где старушка обычно делала небольшой отдых, увидела она, стоящего в чаще крупного волка. Он при виде женщины не сдвинулся с места и старушка, напуганная его появлением, остановилась и стала кричать на него: - Что это ты леший уставился на меня! Уходи с дороги прочь, если не хочешь, чтобы охотники сюда за тобой пришли!

Волк стоял на месте, вслушивался в голос, и чуть погодя легко скакнув в придорожные кусты, исчез. Но почтальонша, после этого случая стала ходить в Рублёво и обратно, не по лесной тропинке, а по разъезженной, грязной дороге идущей по полям в объезд болотистого леса...