Николай Степанов - Чтец эмоций. Страх возмездия

- Да благословит нашу дружбу великий Пиастр, - произнес парень, подняв свой кубок.

- Пиастр? – переспросил гном. У него сразу появились вопросы, но не поддержать собутыльника после таких слов он не мог. – За такое грех не выпить.

Оба осушили кубки, после чего Кердис не удержался:

- Откуда ты знаешь о Пиастре?

- Я много читаю, друг мой, - Нил перенял манеру беседы гнома. - В какой-то книжке про гномов писали, что Пиастр скрепляет настоящую дружбу. Тогда я не придал этому значения, но когда ты, рискуя своим положением, помог вырвать из лап негодяев мою подругу, вспомнил именно о нем. Я теперь вообще считаю, что сам Пиастр познакомил нас.

Парень почувствовал, как крепкий напиток ударил в голову, однако опьянение быстро пошло на убыль - отрезвляющее заклинание Кугала неплохо справлялось даже с ладиром.

- С чего ты так решил? – гному упоминание божества именно сейчас не понравилось, он насторожился. - Ты ведь тогда вызвал меня по векселю.

- В Лардеграде один клерк в банке? – Нил начал говорить, слегка растягивая слова.

- Нет. С дюжину наберется.

- И каждый стал бы пить со мной ладир?

- Сомневаюсь, - после недолгих раздумий ответил гном, и сразу взялся за бутылку, чтобы подлить обжигающей жидкости.

- И уж точно никто, кроме тебя, не стал бы нарушать правила банка ради каких-то там денег, - небрежно обронил парень.

- Точно подмечено, друг мой, - не стал разубеждать собутыльника Кердис. Он взял в руки свой кубок и хотел произнести тост, но Нил успел раньше.

- Предлагаю выпить за то, чтобы мы всегда предупреждали друг друга о грозящей опасности, чего бы это ни стоило. И пусть эту нашу клятву закрепит Пиастр! – пьяным голосом произнес парень. Он вытащил еще пять монет и добавил: - Во имя великого Пиастра я отдаю другу последнее имеющееся при себе золото.

- Погоди-погоди! – заволновался гном, но человек опрокинул содержимое кубка внутрь, и Кердису ничего не оставалось, как последовать примеру собутыльника. Жадные и прагматичные гномы в некоторых вопросах были чересчур суеверными, и об этом хорошо знал многоопытный Кугал.

Нил сейчас исподволь подвел гнома к такому виду дружбы, когда вранье недопустимо. Мало того, нельзя утаивать информацию, которая может навредить другу. Правда, оставалась небольшая лазейка: о ней еще следовало спросить. Вот почему в третий раз Кердис подлил парню чуть больше напитка, чем ранее, надеясь, что «друг» сразу отключится и следующих «глупостей» не совершит.

- Нил, предлагаю закрепить наше сотрудничество этим воистину волшебным напитком.

- С удовольствием! А он мне не навредит? А то голова идет кругом. Мне очень не хочется рухнуть здесь без чувств, сегодня еще слишком много дел, от которых зависит моя жизнь.

Гном на мгновение сморщился, как от зубной боли, и произнес:

- Пожалуй, ты прав. Можешь лишь пригубить, - был вынужден признать Кердис.

Нил теперь окончательно уверился, что гном правдиво ответит на любые вопросы, а потому:

- А, ладно! – махнул он рукой. – Пиастр не допустит ничего плохого!

Парень осушил свой кубок.

Кердис вздохнул облегченно, однако его собутыльник и не думал отключаться, а его следующий вопрос привел гнома в замешательство.

- Друг, а правда, что стрела, которую я продал, может прямиком привести меня к падшему?

- Наверняка этого никто не знает, - постарался уйти от ответа клерк.

- А ты мне по-дружески расскажи, что сам знаешь. Уверен, это поможет избежать многих бед.

- С чего вдруг такая уверенность? – не совсем дружелюбно спросил гном. Он сообразил, что загнан в ловушку собственным оружием.

- А разве я не прав?

- К сожалению, твои догадки верны. Но учти: дружба, скрепленная Пиастром, требует откровенности от обоих.

- Как и невозможности использования этой откровенности во вред друга, - добавил парень, сейчас его язык не заплетался.

- Точно! – подтвердил Кердис. – Тогда слушай все, что я знаю о стреле, а потом расскажешь мне о диковинных монетах.

- Договорились, - не стал возражать Нил.

Разговаривали они почти час, после чего парень поспешил к дому Луара.

После возвращения Нил повесил на Лимида новый накопитель и теперь каменный человек мог находиться в подвижном состоянии более двух суток. При этом у него немного проявились некоторые осязательные ощущения. Кроме того, он различал резкие запахи и вкус пищи. Не так, как раньше, но это вселяло надежду.

«Встретиться бы сейчас с Оритой… Уж я бы смог удивить подлую змеюку и отомстить за ее коварство. Где это видано - живого человека в камень обращать, да еще постепенно? Так ведь и разум потерять недолго. Вот поймаю мерзавку…»