Шолох Юлия - Первичный цвет

Тем более и магическая энергия во время танца каким-то образом смешивалась, наполняя всех участвующих новыми силами.

В общем, Многоцвет считался древним ритуалом, который людским магам подарили Высшие, так что пропустить его было невозможно. Да и Шуваль если увидит, будут проблемы – отказаться от такого предложения так же невозможно, как отказаться платить долги.

Машка пошла под руку с Долли и, ступив на огражденный красным фонарем круг, выпрямилась струной, широко открывая глаза. Многоцветие захватывало с первого шага, голова становилась легкой и пустой, в глазах сиял цветной калейдоскоп узоров.

Минуты танца растягивались, превращаясь в часы. Машка чувствовала как её колышет в танце, как лепесток, подхваченный течением, и болтает вместе с остальными танцующими. Золотое свечение Долли кружилось неподалеку, то и дело перекрываемое синим, зеленым или белоснежным. Когда в танец втекла темно-фиолетовая аура, Машка поняла – это высшие подтянулись. Она всегда у них тёмная: бордовая, пурпурная, чернильная. И матовая, не сверкает, а словно сгусток тумана. Вот и сейчас - три ауры Высших, одна из них совершенно чёрная, Маша раньше такого не видела. Ауры остальных на их фоне искрились ещё ярче, словно мини-фейерверк. Машка потрясла головой, потому что эти ауры мешали танцевать, сбивали с толку, и она невольно приходила в себя.

Потом вдруг черная аура метнулась в самую середину танца, взвилась вихрем. Машка услышала женские восхищенные вскрики. Это тоже насторожило. Казалось, высший не танцует, а прочесывает многоцветие в поисках чего-то конкретного. На фоне чёрного то и дело вспыхивали алые искры, зелёные, синие, оранжевые. Ни один цвет не повторялся. Машка окончательно выпала из ритма и почему-то испугалась. Она попятилась и неожиданно вышла из круга.

Со стороны танец тоже был красивым, но восторга Машка уже не испытывала. Она захотела пить и ушла к столику, всё равно сейчас танец закончится. Глянула на часы – без семи полночь. У Дольки осталось семь минут.

Танец закончился резко, просто краски погасли, музыка смолкла и раздались разочарованные крики.

Машка краем глаза видела Высших, снующих в плотной толпе. Похоже, они очень встревожены. Почему, интересно? Она наклонилась, чтобы случайно не попасться им на глаза. Не хватало еще неприятностей огрести, мало ей, что ли, своих?

- Вот ты где.

Долли села на соседний стул. Вокруг люди рассаживались по местам, так что Машка распрямилась, почувствовав себя в толпе спокойно.

Люди недоумевали, со всех сторон неслось:

- Вы видели?.. Он как цунами, всё по пути снёс… Да, когда хозяин города в таком настроении…. лучше ему на глаза не попадаться. Что, интересно, случилось?

Машка непонимающе оглядывалась. Что происходит? Высшие скрылись где-то в подсобных помещениях, по залу сновали испуганные официанты.

Прошла буквально пара минут, вернули музыку. Потом минуты затикали, перевалило за полночь, по залу перестал бегать обслуживающий персонал, и всё вроде бы утихло.

- Долли. – Рядом возник прежний мужчина в костюме, только теперь он был почти неприлично взволнован. – Прошу немедленно пройти со мной. Хозяин нуждается в вашем обществе.

Машку всегда бесил этот официоз. Маги заставляли всех вокруг расшаркиваться и вежливо беседовать, а на изнанке всего этого оставалась власть силы.

Долли молча закрыла лицо руками. Хмель во время танца выветрился, а снова напиваться было поздно.

- Хозяин настаивает на немедленной встрече, - повысил голос мужчина.

- Она идет, - неожиданно влезла Маша. – Только минутку попудрить носик в уборную заглянет.

Мужчина метался, не зная, что ответить. Не пустить в уборную нельзя, и ждать нельзя.

- Пожалуйста, быстрее, - почти умоляюще прошептал он. – Лучше не злить его, когда он недоволен.

Машка подняла молчащую Долли и потащила в туалет. Там отняла от её лица руки.

На языке кружились одни матерные выражения. Недоволен он, надо же! Пусть в задний проход себе засунет своё недовольство!

Она открыла холодную воду и стала вытирать подруге щёки. Та словно кукла мертвая стояла и выражение на лице было таким же, как у той женщины из подвала. Обречённым. Ужасным. Для неё всё было слишком серьёзным. Не все же бесчувственные, как Машка.

- Слушай меня, Долли, - наклонившись, прошептала ей на ухо Машка. – Спокойно иди, куда покажут. Ничего не бойся. Этот Высший тебя не тронет, обещаю.

Впервые после танца на лицо Долли вернулись краски.