Васюкова Юлия - Суровые преподавательские будни в Академии Темного Искусства

- Совсем страх потеряли! Совести нету! Бегают, прыгают, где хотят мусорят. Порядка совсем не знают! А ну отошел в сторонку! У нас в стране движение правостороннее, вот и ходи по той стороне! И глаза разуй, не видишь, тут кроме тебя еще люди ходют! Ну? Чего пасть разявил? Пшел давай отсюда! - прочитай нерадивому студенту проповедь и еще раз окинув его подпорченную мантию брезгливым взглядом Глафира прикрыла глаза и покачала головой.

- Ай! - уборщица широко открыла глаза. Прямо на глазах у изумленных студентов и преподавателей, заполонивших коридор, мантия ученика, посмевшего нарваться на ворчливую уборщицу, которая достала уже половину обитателей Академии, стала приходить в нормальный вид. Дыры затягивались прямо на глазах, швы вновь соединялись, пятна, оставленные белым мелом и случайно пролитыми на нее зельями, исчезали. Ворот рубашки, выглядывающий из-за мантии сам собой застегнулся. Из-за широких рукавов мантии показались манжеты белой рубашки.

Окинув быстрым, но внимательным взглядом новый облик ученика, Глафира удовлетворенно вздохнула, и произнесла:

- И с чего это я сегодня вдруг такая добрая? - уборщица отвернулась, подхватила ведро с метлой и направилась по своим делам. Не успела она дойти до поворота, как к ней подскочил недавний студент.

- Гхм! - хмыканьем попытался он привлечь ее внимание. Глафира - ноль внимания. - Аха-аха! - в ход пошел кашель. - Результат минусовой. Уборщица завернула за угол и продолжила свой путь.

- Уважаемая Глафира ... не знаю, как вас по батюшке. - забежав наперед студент преградил уборщице дорогу. Той ничего не оставалось делать, как остановиться.

- Чавой? - недовольно проворчала она.

- Не подскажете, как мне к вам обращаться? - не обращая на охватывающую их кольцом толпу любопытствующих произнес молодой человек.

- Глафира Ладимировна Бордавкина, - представилась уборщица. - С кем имею честь?

Студент склонил в поклоне голову и произнес:

- Ксантий Вакин, студент четвертого курса факультета целительства. Глафира Ладимировна, приношу свои глубочайшие извинения за то, что в спешке вовремя вас не заметил. Просто сейчас - парень бросил быстрый взгляд на наручные часы с проглядывающими через стекло шестеренками - подходит к концу один очень важный для меня эксперимент. И я очень не хотел опоздать.

- Ну а раз не хочешь опоздать, то от меня тебе что нужно? Нужно-то что? - нетерпеливо проговорила Глафира весьма недружелюбно поглядывая на народ, столпившийся вокруг них.

- Так я это... В общем, хотел спросить, как вам удалось привести мою мантию в надлежащий вид? - смущенно покраснев спросил парень.

"А он милый" - вдруг подумала Глафира.

- Такой большой, а не узнал простую бытовую магию. - Глафира осуждающе покачала головой. - Ай, ай, ай. И не стыдно? Чему вас только в Академии учат?

- Как чему? Лечить, воевать, покойников оживлять... - принялся перечислять Ксантий. Затем, поняв, что его пытаются увести от интересующей его темы, вновь задал свой вопрос:

- Так все-таки, как вам удалось привести меня в нормальный вид?

- Нет, ну точно какой-то глупый нынче студент пошел! Я же говорю, обычная бытовая магия. Заклятие "Восстановления". Я его просто вслух не произносила. - сообщила Глафира вновь покрасневшему парню.

- Упс, я как-то об этом не подумал. - похлопав по карманам мантии Ксантий извлек из нагрудного кармана, на котором красовалась эмблема его факультета - змея, обвивающая чашу, очки. Водрузив их на нос студент наконец-то разглядел стоящую перед ним уборщицу. В простом ситцевом платье с короткими рукавами, с опрятным цветастым передником и балетках она почему-то показалась ему очень молодой. В этот момент Глафира поставила ведро на пол и заправила за ухо выбившуюся из аккуратно уложенной прически прядь волос. И этот, казалось бы невинный жест, выглядел невероятно кокетливым и очень женственным.

- Не переживайте Ксантий, искусству невербальной магии вас будут обучать на пятом курсе. Надеюсь я удовлетворила ваше любопытство и могу теперь идти по своим делам? - приподнятая правая бровь, лукавый взгляд в конец смутили притихшего паренька.

- Извините, - попросил он прощения у уборщицы, еще раз поклонился и растолкав любопытствующих, пошел по своим делам. Стоило только Глафире обвести неприязненным взглядом толпу, как та стала поспешно рассасываться.

- Слава богам, - пробормотала Глафира оставшись одна. Она подхватила свой инструмент и тихонько насвистывая пошла к себе.