При виде начавшего ходить сына, у Анны разлилось по груди тепло и охватила гордость за сына, который наконец решил сделать свои первые шаги, в этом прекрасном и в то же время опасном мире. – А вот и мама. Анна, а наш сорванец-то, пошел. – Да папа, я вижу,- умиленно улыбаясь, проговорила она. Услышав ключевое слово “мама”, а затем и родной голос, Ричард повернулся к ней и весело вереща рванул к ней, с ходу зарывшись лицом в ее юбке, из под которой продолжал звучать, приглушенный тканью его радостный крик. – Ах ты мой сорванец. – Это точно,- авторитетно поддержал ее отец,- все ваши беды только начинаются. Ох и намаетесь, он вам еще подсыплет перцу. Правильно я говорю, Ричард. – Папа, пора обедать. – Идем, дочка. Мы уже закончили. За то время, что прошло с момента последнего посещения Андреем в кабинете сэра Свенсона ничего не изменилось. Сам хозяин кабинета тоже был все тем же. Темные до плеч волосы все так же обрамляли красивое благородное лицо с выразительными и умными глазами, вот только вроде морщин добавилось, впрочем, это Андрею могло и показаться, не столь часто он с ним общался. – Ваше сиятельство... – И я рад видеть вас, сэр Андрэ,- перебил Андрея маркграф.- По случаю возвращения с границы вы мне уже представлялись. Что же вас привело теперь? Андрей ничуть и не подумал обижаться или заострять внимание на том, что маркграф его перебил. В конце концов, он был его сюзереном и стоял гораздо выше по положению в обществе. А еще Андрею импонировала привычка маркграфа всегда брать быка за рога. Он мог продолжительное время хранить молчание, вникая в тот или иной вопрос, мог вот так сразу приступить к сути, но не любил светских бесед. Нет, конечно, скорее всего в кругу своего общения он и был иным, и Новак был уверен, что так оно и было. Но здесь был не тот случай. Андрей был его вассалом, но пока еще не успел стать соратником, не делил с маркграфом трудности не-то что похода, а даже обычного перехода, так что сугубо деловой подход Андрея вполне устраивал и ни чуть не задевал. Другое дело, что хотя он много раз прорабатывал ход разговора с сэром Свенсоном, он так и не решил с чего начать. А потому решил начать сразу с сути. В конце концов, хозяин кабинета сам сразу задал деловой тон разговора, так чего стесняться-то. – Ваше сиятельство, мне стало известно, что ваше владение Кроусмарш уже давно выставлено на продажу. Не устарели ли эти сведения. – Вот так вот, сразу. – Сэр... – Все нормально, сэр Андрэ. Просто признаться, я думал, что слегка огорошу вас своим вопросом. Но как вижу с вами этот номер не прошел. Наверное, это отличительная черта всех рыцарей вышедших из низов, нахрапом переть к своей цели, вот и покойный сэр Ричард Рэд был таким же. При этих словах, Андрей внимательно посмотрел на своего собеседника, с одной стороны дерзость по отношении к своему сюзерену, но он хотел знать, с какой целью маркграф помянул убитого Андреем рыцаря. Маркграф выдержал его изучающий взгляд спокойно, ни как не прореагировав на дерзость и Андрей опустил взгляд. Похоже, ни какого скрытого смысла в словах сэра Свенсона не было, он просто привел пример. Ну что же, оставалось только продолжать. – Так как насчет Кроусмарша? – А ни как. С этим вопросом все обстоит так же, как и десять и двадцать и тридцать лет назад. Владения выставлены на продажу, но желающих приобрести их, все еще нет. Сэр Ричард был первым и последним, кто хотел их приобрести. Я так понимаю, что у нас нашелся новый соискатель, на баронскую корону. – Если вы не посчитаете это дерзостью. – Не посчитаю. Но вот вопросы задам, если вы не против, сэр Андрэ? – Готов ответить на любые. – Ну, в этом-то я как раз и не сомневаюсь. Раз уж вы умудрились предстать перед трибуналом инквизиции и не испугались правдиво и смело отвечать на их вопросы, то перед своим сюзереном и подавно не стушуетесь. Итак, сэр Андрэ, два с половиной года назад, вы отказались стать землевладельцем, заявив, что у вас нет денег для приобретения надела и отказались от рыцарской цепи, хотя и имели на нее право. Что изменилось? – Ну, причина, почему я решил все же надеть рыцарскую цепь, вам известна. Инквизиция. – Продолжайте. – Что же касается денег, то служба на границе как очистила меня в глазах нашей Церкви, так и наполнила мой кошелек звонкой монетой. – Я наслышан и о приданом, и о трофеях, и о соляном походе. Вы оказывается авантюрист. – Скорее подвержен влиянию близких людей, с авантюрной жилкой. – Это вы об Эндрю Бэлтоне? – О ком же еще, ваша светлость.
Читать дальше