Оксана Гринберга - Краткое пособие по выживанию для молодой попаданки

Насупилась, но затем решила – будь как будет!

Так как путь предстоял неблизкий, а мне рассказывать было нечего, то говорил в основном он. Впрочем, сперва я заверила Робера, что умирать с голоду в незнакомом Фрисвиле, Городе Ста Каналов, не собираюсь. Придумаю, где мне жить, а потом подыщу работу. На что тот, вздохнув, вперился в меня недовольным взглядом. Подозреваю, вид у нас с Васей был крайне жалкий, поэтому магистр Хартен заявил, что сперва мы доберемся до города, а там будет видно. Не может же он оставить девицу, потерявшую память, одну, да еще и с дурацким горшком в придачу?!

А потом мы шли, и он рассказывал.

Например, о том, что покинул родной город восемнадцать лет назад. Так уж сложились обстоятельства, которые были не совсем в его пользу… Он был вынужден уехать из Фрисвиля, хотя там остались люди, которые ему были очень дороги.

- Родители? – спросила у него.

Оказалось, родители давно уже умерли. Но была та, которую он очень любил. Правда, она вышла замуж за другого.

Я сочувственно повздыхала. Да, не сказать, что хорошо получилось!

Впрочем, у него были друзья, к которым он уехал в Уграр, где ему подыскали место в Академии Эзенфора. Все эти восемнадцать лет Робер преподавал, занимался исследованиями и даже имел собственную лабораторию, спонсируемую королевской семьей Уграра. Получил Седьмую Ступень, хотя мог бы и высшую… Но не сподобился, его куда больше занимали собственные магические изыскания.

Нет, так и не женился, и детей у него тоже нет. Не сложилось, ответил на мой осторожный вопрос. Затем у него снова все пошло кувырком. В самом сердце Академии Эзенфора зрел заговор против власти Этерии. К заговорщикам Робер не примкнул, но был в курсе. Участвовать отказался, потому что его куда больше интересовали магические сферы, чем земные.

Заговор раскрыли, магов безжалостно казнили. Его тоже собирались, но на этот раз этерийское правосудие, к удивлению, оказалось к нему милосердно. Робера помиловали, не найдя доказательств его участия. Зато конфисковали все имущество – и в Эзенфоре, и дом родителей в Фрисвиле, – обвинив в пособничестве. Вернее, в том, что он знал, но не донес. Оставшиеся деньги Робер истратил на адвокатов, решив добиваться справедливости, но так и не смог.

Академию в Эзенфоре расформировали. Лишившись поддержки королевской семьи, боявшейся дышать в присутствии этерийских военных, свою лабораторию он тоже потерял. Оставшись без средств к существованию, Робер отправился в Фрисвиль, где его друг нашел ему место в местной Академии.

К тому же его старая любовь… Она овдовела не так давно, и это означало…

- Теперь у вас есть надежда! – заявила ему.

- Нет у меня никакой надежды! – оборвал меня Робер. Произнес слишком резко, и я поняла, что все еще болит, ничего не прошло! – Хочу лишь посмотреть на нее, проносящуюся мимо в своей золотой карете… Эльсана – богатейшая вдова не только Фрисвиля, но и во всей Лургии. Банки Вестерброков и сеть ломбардов по всей стране, не слышала? Ах, ты же ничего не помнишь…

Покивала. Не помню!

- Я даже дорогу эту выбрал в слепой надежде, что она продет по ней из деревенского поместья в сторону Фрисвиля! – добавил магистр. – Эльсана всегда любила жизнь в деревне.

Затем он замолчал и долго не реагировал на мои робкие попытки его растормошить. Вяло отбрыкивался, пока не стал рассказывать о стихийной магии и о том, что мне надо развивать свои способности. Ведь стоит только почувствовать магические потоки, как…

Тут мы подошли к очередному повороту, и Робер замер. Замолчал, а я, порядком уставшая – да и Вася в своем глиняном горшке давно уже оттянул мне все руки! – уставилась на открывшуюся картину.

Позолоченная карета – как в сказках о Золушке! – с запряженной в нее белоснежной двойкой и с черным гербом на боку, на котором две конские головы уставились друг на дружку, не только увязла в здоровенной грязевой луже, но и потеряла в ней переднее колесо. Второе тоже утонуло, причем так глубоко, что карета порядком накренилась, грозя вот-вот зачерпнуть водицы или даже рухнуть в лужу со всеми своими шелковыми красными занавесками. Сопровождавшие уже слезли с лошадей и прикидывали, как из всего этого выбраться.

Кучер – краснолицый дядька с кнутом в руках – зычным голосом давал советы, но в лужу не лез. Вместо него полезли двое лакеев в красно-золотых ливреях. Стояли по колено в воде, пытаясь разобраться, то случилось с колесом.

Светловолосая женщина в синем платье и короткой подбитой мехом накидке замерла в густой траве неподалеку. Стояла к нам боком и безучастно разглядывала происходящее. Я уставилась на ее точеный профиль и золотистые локоны, выбившиеся из прически. Затем повернулась к Роберу. Открыла рот, собираясь у него спросить…