Владлен Щербаков: Спасение неизбежно

производства наркоты, охране, транспорте и других важных вещах.

- Господа, кто хочет поработать? – Привычно хохмил Гитлер. –

Заявку сегодня прислал завод по производству дури им. Будулая.

Пленных не брать, самим не сдаваться. Напоминаю цель – захват

возможно большего количества героина. Также напоминаю об

обязательном выстреле в башку – обезьяны сейчас сами травятся

как кони, хоть в печень попади – им по барабану. Выстрел в тело –

выстрел в башку, в тело – в башку, в башку – еще раз в башку!

Всем понятно?

- Петрович, плавали – знаем. – Не удержался боец, обвешанный

гранатами, как кокосовая пальма.

- Повторение – мать оплодотворения, матрос! – строго глянул

Дмитрий Петрович Гитлер.

-Тогда уж отэц! – У всех поднялось настроение и, казавшийся

невыполнимым, план стал вполне реальным.

Свет Нибиру из окна делил заброшенную комнату на две черно-

белые части.

Кабанов осмотрел своих товарищей, в темноте сверкали глаза

мужчин от тридцати до сорока лет. Лишь державший карабин с

глушителем боец выглядел лет на 20. Все шестеро славян были

одеты в различную одежду темно–зеленых тонов, но

специфичность образа жизни делало ее похожей на униформу. И

наоборот, вооружение было совершенно разным, отражая

физические возможности и характер. Мужчины не называли друг

друга по именам и фамилиям. В условиях военного братства

каждый имел прозвище, чаще для нейтральности производное от

фамилии, что, конечно, являлось бы нарушением правил

секретности в прежнее время.

Тот, кого назвали матросом – Семен, помимо калашника имел

самодельный жилет а-ля Анатоль с закрепленными Ф-1 в

камикадзеобразном количестве. Узловатые пальцы Механика

сжимали цевье АКСУ, сзади на поясе застегнутая кобура с ПМом.

«Топор» владел старым АК семьдесяткакого-то года выпуска, на

правом бедре пристроился обрез 12 калибра, слева – нож фирмы

«No Tolerast». Размеры «Топора» маскировали все это хозяйство, к

тому же и без оружия он представлял серьезную боевую единицу.

На коленях Доктора покоился РПК, « извини, МГ-42 на складе не

было», слева на поясе открытая кобура с тем же ПМом. Но во

внутреннем кармане бушлата грелся трофейный «Вальтер».

Несмотря на прежнюю профессию, он имел прямо-таки

маньяческую страсть к оружию. Небритая щека Свирида уткнулась

в цевье помпового ружья. В его арсенале также китайский «ТТ» и

две гранаты. Студенту вручен СКС с самодельным глушителем и

стандартный ПМ. Эксклюзивы ему придется добывать в бою.

Куртки и бушлаты скрывали удачный бартер Дмитрия

Петровича – кевларовые жилеты «Гусар».

За несколько дней до официального обращения Кабанов

наведался в «Ашан». Казалось, стекло и бетон широких коридоров

еще отражают эхо беспечной толпы покупателей. Кроссовки

топтали разноцветные бумажки, гордо именовавшиеся рублями, разбросанные у вспоротых банкоматов. Полицейские уже выгнали

гастарбайтеров, саморучно грузили остатки продуктов в

административный транспорт. На порядок раздутые слухами

подвиги позволили Гитлеру пройтись по внутренностям

мегамагазина. Еще работали операторы сотовой связи, но Дмитрий

уже сознавал будущую ценность уоки-токи. В отделе электроники

он собрал все маломощные рации в тележку, присовокупил

аккумуляторы, поэтому сейчас в уши его товарищей заползал

тонкий провод. Народные умельцы удобно распаяли кнопки

управления, микрофон и динамик.

- Студент, тут все от тебя зависит! – В воспитательных целях

преувеличил Кабанов. – Господа, пять минут для релаксации и

начинаем.

Студент

После зимней, пожирающей мозг стужи пришла весна, временами напоминающая июль 2010 года.

Южный ветер трепал занавеску в окне третьего этажа серой

девятиэтажки.

Учебник химии на подоконнике подпирает пластиковую

створку, раздуваются занавески. Гоша Смирнов один из немногих

готовится к весенней сессии. Интернет еще работает, но

разнообразие

новостей

и

прогнозов

делает

втыкателей

невротиками.

Игорь в перерывах между изучением формул зачитывался

биографией Нестора Махно. Развлекаться по-другому, как это

делало большинство – пить ягу, наматывать на конец триппер, студент считал для себя делом недостойным. Тот же эндорфин

вырабатывался от получения новых знаний, не всегда по профилю

химического факультета. Учеба, как уважительная причина, позволила остаться Игорю дома, пока родители затаривались