Владлен Щербаков - Спасение неизбежно

После введения чудо-вакцины Путилин почувствовал твердость

мышц, реальность бульдозером смела эйфорию. Раны заныли, боль

как от двухдневного синяка. В некоторой степени даже приятно.

Слова военного врача литерами печатной машинки стучали по

сознанию:

- Как я понимаю, генерал в целом осветил ситуацию. А она

сложилась чудовищным образом. – Нейман сел за стол, сдвинул

книги и продолжил:

- После хабаровского соглашения отступавшие войска

оставляли в госпитале раненных. Сюда же до настоящего времени

доставляются жертвы местных конфликтов с бандитами. Наркоз и

обезболивающее лекарство быстро закончились, операции стали

проводить под героином. Так солдаты становились наркоманами.

Все повторяется – еще в первую мировую героин называли

«солдатским лекарством».

На высшем уровне решили, так сказать, совместить приятное с

полезным: из бойцов сделать зомби – бесстрашных, не ведающих

боли, солдат. Для каких целей, остается только догадываться.

Отбирались мужчины с неповрежденным костным скелетом, раненные в основном в полость живота и в мягкие ткани. Процесс

заживления ран ускорялся ментально, боль купируется

наркотиками. То есть боец определенное время не чувствует боли

в пораженном органе, организм считает себя полностью здоровым, готовым выполнять поставленную задачу. С целью снижения

болевого порога, повышения психомоторной реакции мной

синтезирован препарат, по эффекту противоположный тому, что

сейчас введен тебе. Я назвал его неоригинально, но по существу –

Зомбин. Основные составляющие – героин и военный «Озверин».

Плюс добавки, собственно пролонгирующие и усиливающие

действие «Озверина». Срок службы солдат, принимающих Зомбин, 2-3 месяца, в зависимости от индивидуума. Это расчетное время.

Скоро проверим.

- Что произойдет по окончании расчетного времени?

- Организм сгорит. Клетки мозга распадутся, нервные

окончания

отомрут

полностью.

Солдат

превратится

в

биологический объект, неспособный выполнять элементарные

действия, подлежащий утилизации.

Путилин приподнял голову, зрачки расширились до

нормального состояния.

- Владимир, я не Франкенштейн! Программа рождена наверху.

Моя задача помочь раненным, которые добровольно согласились

на эксперимент. Перед катастрофой солдаты приняли избавление

от боли как спасение, как шанс насладится последними днями.

До последнего времени больные были мне подконтрольны.

Госпитальные дозы героина действовали как успокоительное, были как морковка для осла. Чрезвычайных ситуаций не

случалось.

Сейчас ситуация изменилась. Происходят убийства, суицид, нападения на охрану. Реакция на Зомбин перестала быть

предсказуемой. Агрессивность 30 человек повысилась настолько, что изолировать их стало возможным только путем временного

усыпления. Самое страшное, что запасы наркотических средств, в

том числе героина, иссякли. Через пару дней произойдет бунт. У

нас останется два пути: всех уничтожить, либо выпустить за

пределы лагеря.

Свои опасения я высказал генералу. Насколько я понял, приобретение партии героина затруднено.

- Да, ваше с генералом положение незавидное. – Скривил губы в

ухмылке Путилин.

- Ты же понимаешь задачу. Мне кажется, солдаты управляются

не только мной. Я заметил реакцию при принятии утренней дозы.

Без обычной суеты прокалывются.

- Намекаешь, их ночью кто-то вмазывает?

- Похоже на то.

Путилин сел на кушетке. Действие наркотика полностью

нейтрализовано. Мозг нацелен на решение задачи.

- Кто имеет доступ к отраве?

- Зомбин готовлю и вкалываю только я. Раствор героина для

принятия солдатами утром и вечером также приготовляется мной.

Порошок находится здесь в сейфе под круглосуточным

наблюдением. Запись осуществляется на жесткий диск моего

компьютера и, в зашифрованном виде, на сервер госпиталя.

Пароль знает ограниченное число лиц. Елена Александровна в этот

круг не входит.

- Неужели всегда сам шприцы заполняешь? – Путилин старался

не превращать беседу в допрос.

Собеседник нахмурился и признался:

- Не всегда. Физически не успеваю. Латунов имел доступ к

ограниченным запасам. Под строгим контролем готовил наркотик.

- Доверяешь ему?

- Кому сейчас можно доверять? Кроме нас, конечно. –

Попытался улыбнуться доктор. – Латунов как санитаром стал? Был