Кукольник - Исторические заметки о Литве

Приобретение русских областей имело благотворное: влияние на весь Литовский народ. Входя в ближайшее сношение с Русскими, они переняли и усвоили себе их язык, письмена,, нравы и обычаи; начали вводить русское законоположение и образ судопроизводства: Теснимые и преследуемые Татарами жители русских областей переходили толпами в Литву, в которой находили дружеский и радушный прием, и передавали туземцам свое образование и вероисповедание. Русский элемент час от часу более распространялся и утверждался в Литве. Послушаем, что говорит об этом предмете один из польских дееписателей нашего века (Jaroszewicz, Obraz Litwy, Т. 1, str. 174 i 175.)

“Кроме торговли, которая, издавна сближая оба народа, ознакомила Литовцев с русским языком; кроме религии восточного исповедная, которая под покровительством княжеских жен, по большой части, русского происхождения, уже от начала XIII столетия делая в Литве значительные успехи, посредством духовных лиц и славянской литургии, осваивала Литовцев со всем русским; и еще более содействовали к тому политические сношения Литвы с более населенной и гораздо образованнейшей христианскою Русью. Еще прежде завоеваний Гедимина и Ольгерда, начали Литовцы вмешиваться в дела русских князей и городов; завоевания же эти еще более сроднили их с русским народом. В следствие этого многие из них, проживая долго между русскими, наблюдали их нравы и обычаи, старались приноравливаться к их образу жизни, учились их языку, принимали крещение и православное исповедание, и входили в родственные связи с русским народом; по возвращении же в отечество служили образцами к подражанию соотечественникам. Таким путем не только высшая тогдашняя цивилизация Руси могла, не в одном отношении, иметь влияние на Литву, но и русский язык, в особенности в высшем классе жителей, получил в последствии преимущество перед отечественным, до такой степени, что сделался наконец языком двора и судебных мест. Вместе с языком сделались общеупотребительными и письмена русские. А потому при таком перевесе руссицизма, не удивительно, что самые древние уложения, а потом все три статута литовские, многие княжеские привилегии и летописи, составлены были только на Русском языке, и что до сих пор не найдено ни малейшей даже частной сделки, написанной по-литовски.”

Этот ясный и убедительный вывод, совершеннее согласный с фактами, описываемыми историками прежних веков, представляет в полном свете отношения, в каких находились между собою оба народа, — что были Русские для Литовцев и Литовцы для Русских. Мы увидим ниже еще яснее, как скрепилась связь между двумя поколениями и сколько было естественного, нелицемерного сочувствия между ими. Теперь считаем нужным сказать несколько слов о судьбе Гродна до занятия его Литвою.

Город и земля, на которой он был построен, принадлежала неоспоримо русским князьям, даже прежде завоеваний Владимира и Ярослава. Самое название его явственно свидетельствуете, что он построен Славянами; но построение это произошло в столь глубокой древности, что ни в одной летописи об нем неупоминается. В первый раз название Гродна является в Ипатьевской летописи под 1128 годом, как о столице особенного удела. Спустя около шестидесяти лет после того, город истреблен был произошедшим от грома пожаром, от которого сгорели все здания и даже каменные церкви. В продолжении нескольких лет граждане гродненские отстроили снова город, но в 1241 году постигло его несчастье ужаснее пожара. Койдан, военачальник Батыя, приступил к нему с сильным войском. Последний гродненский князь Георгий Глебович с неустрашимостью встретил без сравнения многочисленного неприятеля, и защищаясь до последней крайности в деревянном замке, построенном на высоком берегу Немана, пал в ожесточенном бое со всеми храбрыми своими сподвижниками. Город и замок разрушены до основания, окрестности опустошены ужасным образом. Миндовг, преемник Рингольда, отомстил за то Койдану жестоким поражением войск его под стенами Лиды, а сын его Ердзивилл пришел с дружиною в опустошенную гродненскую область, занял ее и отстроил разоренный город. С тех пор область эта оставалась под властью литовских князей.

Первым достоверным литовским великим князем считается Миндовг, котораго Стрыйковский, неизвестно на каком основании, почитает сыном Рингольда. Правление его, а еще более первых его преемников, считается эпохою самого деятельного развития русского элемента в древней Литве. Этому много содействовали завоевания русских областей: Полоцкой, Смоленской, Витебской, также как и всей земли Кривичей, и занятие Гродненской области. При вступлении уже Миндовга на престол, русское население в великом княжестве превосходило числом без сравнения собственно литовское, селилось безпрепятсвенно в Литве, строило себе жилища и церкви, которые никогда не подвергались насилию и даже неуважению язычников. Племянники Миндовга Арвид или Довмонт, Товцивилл и Тройден управляли Смоленском, Полоцком и Витебском в качестве наместников дяди. Первые два приняли христианство и православное исповедание и сделались ревностными его защитниками в своем отечестве. Третий Тройнат остался в язычестве, но за то сын его Римунд не только принял христианскую веру, но даже постригся в монахи под именем Елисея, и был архимандритом в основанной им лавре св. Илии близ Новогрудка в нынешнем Лавришеве. С этих пор христианство и православие начали глубоко пускать корни по всей Литве. Примеру племянников и внука Миндовга последовали потом братья Тройдена Роумунтовича Наримунд, Гольша и Гедрус и множество лиц литовских княжеских фамилий, как-то увидим ниже.