Митрополит - Церковь

Дальше - Гефсиманский сад. Христос перед лицом Своей смерти - к перед лицом Своей жизни; потому что смерть или завершит эту жизнь, или обессмыслит ее. а жизнь дает смысл этой смерти или нет. Христос стоит перед всей Своей жизнью и всей Своей смертью; Он ищет поддержки. Трех самых, может быть, близких Своих учеников Он просит бодрствовать с Ним, не спать; три раза Он к ним приходит, три раза Он их находит спящими. Разве это не страшно похоже на нас, когда кто-нибудь нам близкий в борении, болезни предстоит перед смертью или перед устрашающим его решением? Мы рядом с ним находимся, а потом мы устаем, устаем с ним делить его борение, его скорбь, его болезнь - и уходим. Мы уходим подышать воздухом, посмотреть вокруг себя, вырваться из этого напряжения комнаты, где болеет или умирает человек, из обстановки, где слишком много горя или страха. Мы уходим; нам надо отдохнуть; но человеку, который на самом деле в сердцевине этого ужаса, некуда уйти!.. Ученики проспали; мы просыпаем так значительную долю нашей жизни - и чужой жизни... А вместе с тем, в этом тоже могло бы быть исполнение Христовой заповеди: Сие творите в Мое воспоминание... Я был голоден, Я был наг, Я был холоден, Я был одинок, Я был в больнице, Я был в тюрьме, и вы Меня не посетили. А если посетили, то разделили Мое страдание на мгновение, так, чтобы оно н е слишком тяжело легло на ваши души...

И дальше - предательство Иуды; и снова: Друже! И бегство учеников, и суд перед первосвященниками, суд перед Пилатом; клевета, убийственная клевета, от которой Христос умрет, - как мы относимся к клевете, когда на нас клевещут?.. А когда не клевещут, а просто сплетни распространяют, злословят, насмехаются - как мы относимся: по Христову или иначе?.. Я говорил о карикатуре: страшный момент, когда перед Пилатом стоит Христос, и Пилат спрашивает народ: кого вы хотите, чтобы я вам отдал - Иисуса, называемого Христом, или Варавву? (Иисус, Сын Небесного Своего Отца, - и Варавва, что по-еврейски значит сын отчий). И Израиль выбирает Варавву, самозванца, лжеца... Как мы относимся, когда встречаются такие подмены в нашей жизни, когда выбирают ложь вместо правды, подлог вместо истины? Что бывает, когда, в конечном итоге, все от нас отвернутся?.. Христа еврейский народ отверг: не знаем мы царя, кроме кесаря. Христу не было места в человеческом граде, Ему надо было умереть вне стен. Но этого мало; Он был оставлен Богом: Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты Меня оставил? И вот, отвергнутый людьми, отвергнутый Богом, Он остался верен до конца и людям, и Богу: Прости им, Отче, они не знают, что творят... В руки Твои, Господи, предаю дух Мой... Что бывает, когда отвергаемы мы? Что бывает, когда нам кажется, что Бог нас забыл? Что бывает, когда на нас находит душевное страдание, когда в нашу меру (малую, может быть, но полную нашу меру) мы оказываемся в Гефсиманском саду? Что бывает, когда физически мы страдаем, когда боль проникает в наше тело, как в тело Христово на кресте?..

И во всем этом есть две стороны. Я до сих пор все время говорил: мы не поняты, оставлены, отвергнуты, преданы, забыты, окружены клеветой, унижены и оплетены сплетнями, и так далее, - умеем ли мы поступить, как Христос? Но есть еще другая сторона, может быть, более страшная, но такая же реальная, когда мы хотим произвести суд над своей душой. Во всем том, что я говорил, я предполагал, что мы в достаточной мере Христовы, чтобы стоять там, где Христос. Но не бывает ли, что мы в толпе тех, кто н е понимает; не бывает ли, что в той или другой мере мы занимаем положение Иуды, Петра, трех учеников, клеветников, сплетников, неправедного судьи, трусливого, малодушного судьи, распинателя, сбежавшего ученика? и т. д.

И вот тут, и в том и в другом случае, перед нами стоит тайна Божественной литургии как призыв, как вызов, как суд, как требование. Творите сие в Мое воспоминание не значит только совершите церковную службу, приобщитесь чудом ставшим Плотью и Кровью Христовыми хлебу и вину; это значит - приобщитесь всему тому, всему без остатка, что представляет собой тайная вечеря как образ Страстной седмицы Тайная вечеря - не только образ страстей, но и жизни, торжества, она - начало будущего века, она уже- пир вечности, пир Агнца. Но не об этом речь идет, - к этому мы всегда готовы приобщиться! Христос сказал: Творите сие в Мое воспоминание, - не только преломляйте хлеб, не только разделяйте чашу. Вы - тело Христово, вы - тот Агнец, который ломим и который истекает кровью; Я вас посылаю, как Отец Меня послал... И вот вопрос, который перед каждым из нас стоит перед каждым причащением, после каждого причащения: приняв ли я участие только в таинственной литургической вечери или погрузился я в тайну Христову и вступаю, в свою очередь, в эту тайну с о Христом?.