бригаде, сразу по 150 грамм на каждого. Почти целый
стакан! Михаил, такими дозами, пить не привык, но от
ступать было как то неудобно, не по рабочему. «Ну, вздрогнем, мужики!». И все, залпом, осушили стаканы.
В голове сразу зашумело. А ребятам, хоть бы хны!..
В разгар веселья, в забегаловку ворвалась какая то
баба. Михаил сначала её и не узнал. Ба! Да это санитарка
из психбольницы, из их отделения, Валя! А оказалась
то женой Николы, пришла, чтобы получку всю не пропил.
«Психа» с Черной горы, она, понятно, сразу узнала.
Отозвал, на минуту, в сторону.
— Слушай, Валя! Не вздумай, мужику то брякнуть, что я на Черной горе лежал! Сразу ведь передаст, а в
бригаде, вряд ли поймут…
235
— Да нет, не скажу, не переживай… — внимание
Вали было занято другим: как вытащить своего Колю
отсюда.
Пили еще, но Михаил помнил только, как ходил к
бригадиру домой и играл на баяне, потом, кто то тащил
его на остановку; помнил свет фонарей и падение прямо
в снег. Очнулся в вытрезвителе. Оказывается, приволок
ли менты, найдя лежавшим неподалёку от рынка, без
шапки, «с распростёртыми объятиями», как выразился
сержант. Благо в вытрезвителе «корреспондента» зна
ли, — когда то брал здесь интервью, — и потому, выпус
тили сразу, без штрафа, как только чуть протрезвел.
…В понедельник, Михаил был, как штык, на работе.
Начал, было переодеваться, но вызвал, к себе в кабинет, начальник. Тут же, сидел мастер.
— Вот что, дорогой. Бригада не хочет, чтоб ты с ни
ми работал. Содержать лодыря, ей не выгодно. Здесь
не богадельня, здесь вкалывать надо и знать своё дело!
Так что, собирайся, и до свидания. Если хочешь, перего
вори с мужиками. Только думаю, это мало, что даст…
Михаил оторопел. Недавно ведь, в пятницу, были
лучшими друзьями, вместе пили, а сейчас — вон, как
дело повернулось! Что то здесь не чисто! Уж не капнула
ли Валентина, благоверному про психушку? Поэтому, бригада и не хочет оставить. Ясно ведь… И он пошел из
цеха, даже не заглянув к своим. Вот тебе, и рабочий
класс, черт бы его побрал!..
236
Глава 3
1.
Уже в феврале, чувствовалось приближение весны.
Затяжные оттепели говорили об этом. В погожие деньки, когда снег понемногу таял, даже воздух пах, как то, по особому, по весеннему.
Михаил, получив небольшой гонорар в редакции
«Местных новостей», чтобы закрепить и без того отлич
ное настроение, взял пиво в одном из киосков, разбро
санных возле площади Революции. «Тряхнуть, что ли, стариной? Вон сколько интересных девчонок! Ну ка, а
это что за краля?». У перекрёстка, высматривая тран
спорт, в тёмной шубке и меховой шапочке, стояла, вроде
бы, симпатичная барышня.
— Девушка, куда то, очевидно, едете? Какой автобус
ждёте?.. Вот как? И я его, как не странно, поджидаю. А
простите за любопытство, вы, кто по гороскопу?.. Так и
знал, что Водолей, — на лице написано! А очень торопи
тесь? А то, могли бы зайти в очень даже, неплохое местечко...
Мадемуазель, как безошибочно определил Михаил, была без особых претензий и весьма, сговорчивой. Прос
товатый взгляд серых глаз, смазливое непривередливое
личико; неброская, в принципе, одежда, речь провин
циального жителя, — всё говорило о том, что с девахой
можно было, запросто, добазариться. И, как оказалось, она только этого и ждала...
Зашли в небольшое кафе. К удивлению и удовлетво
рению ухажера, Лена, — так звали девушку, — захотела
выпить не дорогого вина, а по рабоче крестьянскому —
водки.
237
— Вот это я понимаю, Лена! Это по нашенскому, по простому! Зато, сразу в бровь и в глаз!
— А ты откуда, такой быстрый взялся?
— Я же газетчик, журналист... Мы привыкли рабо
тать мобильно, оперативно!.. А че, где то, недалеко здесь
живешь?
— Приезжая я. Издалёка. С Краснодарского края, из станицы Троицкой. Сейчас у тётки обитаю… — Лена
уже, слегка захмелела.
— Казачка, что ли?
— Может быть, и так... А ты симпатичный! Че здесь
сидеть? Че то людей стесняюсь… С кем, хоть живешь
то? Пригласишь, — либо че?
— Ух, ты! Сразу быка за рога! — Михаилу, эта
деревенская простуха, всё больше нравилась. — Ко мне
же, ехать далеко надо! Согласна?
— А че не то!
— Тогда давай, приобретём, что нибудь из горячи
тельного. Водки, что ли?..
В автобусе, толпа прижала их друг к другу. Глаза Лены
засветились, как, впрочем, и у Михаила. Это говорило о
многом...
Читать дальше
