было, как то, по человечески. Жили, да жили бы еще.
Михаил, молчавший до этого, поднял голову.
— Ты с ней не страдал, так чего судить берёшься?
Гнида она… Разводиться буду. Потаскух, в доме, не по
терплю!
339
— Дак сам же, к тому подвёл! Ревновал, да ревновал, вот и начала изменять! Где сейчас, подходящую то бабу
найдешь?
Юрка достал вторую бутылку. Покончив с ней, выпи
ли и водку, которую принёс Волков. Стали совсем пьяные.
Волгин засобирался домой.
— В общем, держись! Если что, — звони. И не впус
кай никого!
Дальше Михаил, смутно помнил, что было.
Пошли с Вовкой и его сыном, зачем то, в огород.
Калитку оставили открытой. Куры, запертые во дворе, вырвались на волю, — клевать огородную зелень. Броси
лись их загонять, да у пьяных ничего не получалось.
Хитрые, проворные птицы разбегались врассыпную.
Тогда Михаил, схватив ивовый прут, спецом сделанный
для загона, — догнав, со всей силы, ударил первую по
павшуюся курицу. Прямо по голове. Та, от неожиданно
го удара, присела… Убил.
Вывалились на улицу. И опять, дворовые куры выбе
жали в открытую дверь.
Михаил махнул рукой. Черт с ними! Не до этого!
Пенсию скоро должны принести!
Он не помнил, закрыл дом на ключ, или нет. Пошли
в дом напротив, где жил до смерти отца. Пьянку продол
жили во дворе, с соседями.
— Ты бы, Вовка, знал, как батю то жалко! — ревел
горькими слезами бедняга. — В морге, — его на каталке
привезли, одетого уже. А на ногах новые сандалии, кото
рые, буквально, неделю назад купил. Ведь, так и не по
носил нисколько!..
В ворота, вошла соседка с улицы, тётя Валя.
— Миша, деньги то не получил, пенсию то? Только
340
что, агент была, тебя спрашивала. Беги быстрей, —
догоняй!
Вовка с сыном, быстро переглянулись. Михаил сор
вался с места...
Женщина, разносящая пенсию, когда подбежал
пьянущий клиент, сначала, не хотела давать пособие, но тот стал, горячо упрашивать, не отставая. В конце
концов, сдалась.
— Смотрите, не потеряйте! Тут 900 рублей. Лучше
потом, когда протрезвеете, получите!
Михаил, кое как, расписался и отправился назад, во двор, держа деньги веером в руке. Откуда не возьмись, подбежал какой то мальчишка, отвлёк внимание, быстро
выхватил купюры, и был таков. То, что это был сын
Волкова, обворованный пенсионер, даже и не заметил.
Он, как то, и не переживал о потере. Настолько был
пьян…
...Ночью, проснулся на земле, под лавочкой. Рядом
на крыльце, сидел, откуда то взявшийся, Андрюха Лосев, бухой в стельку. Выпить у него ничего не оказалось.
«Дом то, хоть родительский закрыт?» — вспомнил
Михаил и, выскочив за ворота, побежал через дорогу.
Дверь была нарастапашку. В доме, недосчитался ковра
со стены и хрустальной посуды, в серванте.
— У у, сволочи! Пользуются чужим горем! Мародё
ры! Животные! — он вышел и, в сердцах, хлопнул дверью.
Закрыл на ключ. Надо было где то опохмеляться. Но
куда пойти?
Отправился, как всегда, в трактир. Встретил там, к
счастью, хороших знакомых. Налили водки и, даже, бутылку пива дали на дорогу.
С пустынного шоссе, освещенного фонарями, алкаш
341
свернул на Потерянную. И тут, сзади, кто то набросился
на него, повалил, прижал к земле. Второй обшарил кар
маны. А потом, схватив за шиворот, как щенка, — бросил
в грязную лужу.
Грабителей, вероятно, молодых парней, было двое.
— Да оставь, этого ханыгу! Нет у козла ничего!
— Дак хоть, бутылку пива возьмём!..
Михаил, ошарашенный, с головы до ног мокрый, ос
тался лежать на земле. Никто его не избил, но потря
сение, от ограбления, не оставляло. Еле еле поднялся
и, пошатываясь, побрёл домой…
5.
— Ну, вставай, вставай! Ты че, дрыхнуть сюда, что
ли, прибыл? Едем! — растолкал санитар, уснувшего было
«пациента».
Как всегда, их несколько человек погрузили в «бу
ханку» психобригады и повезли, из накопителя, на Чер
ную гору. Всю дорогу ехали молча. Машина быстро мча
лась в темноте, сотрясаясь на ухабах. В голове «узника», цепляясь одна за другую, проплывали мрачные мысли.
«Какая же я, всё таки, свинья! Из за меня ведь, в
принципе, отец запил и, так неожиданно, нелепо погиб.
А мать попала в больницу. Каково ей переживать смерть
бати, пьянку сына, развал в доме! Обокрали, к тому
же... Дом остался, практически, без присмотра... Но я
не мог, не мог оставаться там один! Страшно, жутко
после всего случившегося! Такое, блин, тяжелое состоя
Читать дальше
