Л.В. Беловинский - Изба и хоромы

Как видим, набор плотничьего инструмента не так уж и велик, причем часть его используется и столярами. Здесь уж кстати для непонимающих надо разъяснить разницу между двумя этими работниками. Плотник работает грубым инструментом с крупным материалом – бревнами, брусьями, досками, а изделия у него тоже крупномасштабные, не меньше бани: дома, хозяйственные постройки, мосты... Плотники именно и строят, это строители. Столяры работают небольшие изделия, и материал у них мелкий, и инструмент легкий, зато более сложный. Зато работать столяр должен чисто, точно. Различались когда-то столяры-белодеревцы, изготовлявшие дешевые «белые» изделия из дешевых местных пород древесины, столяры-краснодеревцы, работавшие значительно чище и с дорогими привозными породами или с местными, но отделывавшими их под ценное дерево, и столяры-чернодеревцы, давно уже повыведшиеся, работавшие с наиболее ценными и редкими заграничными породами.

Заодно уж стоит сказать несколько слов и о столярном инструменте. В конце концов окна и двери изготовляли столяры, которые нередко и украшали жилище хотя бы затейливой резьбой на наличниках и подзорах. А уж мебель в жилище – чисто столярное дело. Пользовались столяры и уже описанными легкими топориками, и лучковыми пилами да ножовками, и выкружками-лобзиками, и малыми долотами, плоскими и полукруглыми, разной ширины стамесками и упомянутыми клюкар-зами, напоминающими прочную ложку с обрезанным носком. В XVII в. появился у столяров очень широкий набор инструмента для строгания. Кроме рубанков с плоской подошвой и прямым лезвием железка, пользуются они фуганками – длинными тяжелыми рубанками для прифуговывания, пристрагивания друг к другу плоскостей, разного рода фигурными калевками, дающими сложные поверхности, шерхебелями с плоской подошвой и слегка закругленным лезвием железка для грубой строжки, отборниками для выборки «четвертей» на кромках досок и брусьев, пазниками для выборки пазов в материале (они же – шпунтубели), зензубелями, грунтубелями, полукруглыми галтелями разного радиуса и другим инструментом, из названия которого следует, что он – иноземного происхождения.

Но так или иначе, зимой или летом, в собственном лесу или в ведомственном, своими руками или артелью, а лес заготовлен. Бревна ошкурены топорами или скобелями, стесаны в гладь остатки сучков, и лес аккуратно, на бревенчатых прокладках, сложен в штабель для просушки. Впрочем, могли начать работу и со свежим, «соковым» деревом: высохшая древесина обрабатывается топором тяжелее. И сушить лес лучше в готовом срубе: бревна «улегались», плотнее ложились друг на друга, незначительные изгибы выпрямлялись под тяжестью. Выстоится сруб, раскатают его, предварительно пометив топорами все четыре стены, а затем уже начнут постройку окончательно.

Веками отрабатывались приемы рубки и в этом деле было достигнуто и большое мастерство, и большое разнообразие. Ведь одно дело – срубить немудрящую мужицкую избу, другое – тяжелые и щеголеватые барские хоромы, третье – сгромоздить из бросового леска хлев для скотины. Простенький небольшой сруб «в чашку» или «в обло» мог срубить любой мужик: ведь топор учились держать в руках с детства, и руки эти были прикреплены нужным концом и в нужное место, иначе мужик помер бы с голода. Но все-таки обычно старались нанять для рубки избы плотничную артель, которая включала, как минимум, трех человек: иначе с бревнами не справишься, особенно когда сруб достигнет значительной высоты.

Плотничья артель могла быть местной, из ближайших окрестностей. Но по всей России расходились плотники из нескольких лесных и голодноватых губерний. Шли вятские плотники, шли особенно славившиеся мастерством «галки» – крестьяне Сольгаличского уезда Костромской губернии, а рязанцы даже носили прозвище «Рязань косопузая», оттого, что заткнутый сзади за опояску топор оттягивал кушак немного вбок и живот казался скошенным.

Профессионалы-плотники, да и вообще любые профессионалы-колодезники, коновалы, огородники, – считались «знающими», то есть водившимися с нечистой силой. Не то, чтобы они продали душу нечистому, а так, слегка умели обращаться с ней, за что она им и помогала. Плотников обычно старались улестить, хорошо кормить (пока шло строительство, артель жила на хлебах заказчика), угостить по окончании строительства или его определенного этапа, рассчитать без прижимки и обмана. Ведь «знавший» плотник мог «испортить» дом, так что потом хоть брось его: то немытик будет во всю мочь выть и свистать на чердаке, то в углах будет дуть немилосердно, так что никакой конопаткой не поможешь. Действительно, обиженный плотник мог заложить под верхний венец в паз горлышко от разбитой бутылки, так что его не заметишь и начинался в ветреную погоду под стрехой вой и свист; или мог заложить в мох под один из нижних венцов камешек и верхнее бревно неплотно прилегало к нижнему, так что из прикрытой мхом щели постоянно тянуло, в пору сруб перебирать. Так что плотник был человеком опасным и уважаемым.